Костя только кивнул головой и опустил глаза в пол. Ему не особо были известны повадки наркоманов, так как кроме школы и дома он редко где бывал, просто сегодня был явно не лучший день в его жизни.
– Пошли, – сказала ему Оля и взяла под руку.
– Куда? – непонимающе спросил Костя.
– Отведу тебя домой, а то, я вижу, что твой центральный процессор сегодня что-то барахлит.
– Я не хочу домой.
Девушка с несколько секунд подумала.
– Ладно, давай тогда ко мне, – сказала она, и добавила, улыбаясь, – мамочка постирает тебе штанишки, а то, небось, ты их намочил.
– Ничего я не намочил, – буркнул Костя, но всё же пошел с Олей.
Идти пришлось минут пятнадцать. Оля жила в районе Тростяницы, который назывался Гоголя, как и одна из улиц, которая здесь расположилась. Они миновали центр города и свернули налево у автовокзала, затем, пройдя еще пять кварталов и повернув на перекрёстке на этот раз налево, прошли метров двести и вошли в подъезд старой пятиэтажки из красного кирпича.
Большую часть пути шли молча, лишь изредка перекидываясь парой фраз. Девушка спросила Костю, откуда у него синяк на подбородке, но тот ответил, что упал и ударился.
– Ага, ладно мне лапшу на уши вешать. Это ты можешь дома маме такое рассказать, а я в этом кое-что смыслю, так что выкладывай, что случилось. Или ты так сильно ударился, что решил наложить на себя руки?
Но парень ответил, что расскажет позже.
Они поднялись на пятый этаж и остановились у лакированных деревянных дверей с табличкой 13.
Костя хмыкнул.
– Что испугался номера? – спросила Оля, – Честно говоря, моя мать тоже очень долго думала, переселяться нам в эту квартиру, и сомневалась только из-за этой цифры. А мне как-то по барабану. Тринадцать, так тринадцать. Такое же число, как и все остальные. Раньше мы жили на Заречье в частном доме, потом сюда перебрались, – она открыла двери ключом и пригласила Костю, – ну заходи, чего стал?
Парень в нерешительности помялся на пороге, а затем всё же зашел внутрь.
– Ты наверное, подумал, что на тебя летучие мыши нападут или вампиры какие-нибудь? Не боись, моя мать не даёт, как она говорит, загаживать квартиру, поэтому везде, кроме моей комнаты, здесь порядок. Ну, относительно.
– Вообще, летучие мыши не нападают на людей. Разве что на светловолосых, и то, потому что их привлекают светлые цвета, – начал Костя, разматывая клетчатый шарф, – а вампиров не бывает. Разве что, те же летучие мыши. Такой вид есть…
– Ну ты и скучный! – перебила его Оля, – Не удивляюсь, почему у тебя друзей нет.
– Вообще-то я могу обидеться и уйти, – пробубнил Костя себе под нос и, перестав развязывать шнурки на ботинках, исподлобья посмотрел на девушку.
– Да, ладно, успокойся. Не хочу, чтобы ты повесился у моего подъезда. Скажут еще, что я виновата.
– Очень смешно, – сказал парень, повесив куртку на вешалку, – А твоя мама что, каким-то начальником работает, что порядки любит наводить?
– Ха, начальником. Ну ты сказал! Ты посмотри на меня. Думаешь, я похожа на дочь начальницы?
– Не знаю. Всякое бывает.
– Но не в моём случае. Моя мать – обычный парикмахер.
– Ты так говоришь, вроде в этом есть что-то плохое. Ты, например, подстричься можешь бесплатно.
– Ну, это да. Только она работает в мужском зале. Но меня тоже стрижет.
– В мужском зале? Это случайно не в старой парикмахерской на Красноармейской?
– В ней, где же еще? Остальные в городе на залы не делятся.
