– Подстава? – понимающе ухмыльнулся Одноглазый, и сей столь неожиданный бандитский жаргон, никак не сочетающийся с его внешним образом, резанул торговцу ухо. – Неплохой план! Но если он рухнет, советую тебе быть к тому моменту очень далеко от места событий. Иначе моим девочкам придётся отыскать тебя прежде, чем это сделает Тайная Полиция Авлии.
– План не рухнет! – твёрдо заявил Сезус. – Его цена – это десять лет моей жизни! И я намерен компенсировать их сполна! Я сделаю всё сам. И, клянусь жизнью, после того как всё получится, Тайной Полиции будет не до расследований!
– Будь по-твоему, мой добросердечный и незлопамятный гость! – ответствовал маг.
Он положил ладони на упругие тела соблазнительных убийц, словно на подлокотники, опёрся о них и встал с дивана. Одноглазый направился вглубь залы, к стоящей в углу богато отделанной алхимической лаборатории, и принялся возиться со множеством загадочных склянок. Изливающиеся из них жидкости, смешиваясь друг с другом, шипели, пускали дым и меняли цвет, то резко уменьшаясь в объёме, то, напротив, разрастаясь вдвое и более. Спустя четверть часа Жёлтый маг отошёл от лаборатории с небольшой склянкой в руках. Внутри неё виднелась буро-зелёная жидкость, курящаяся лёгким дымком.
Но это оказалось ещё не всё. Одноглазый со склянкой направился в другой угол залы, и Сезус только сейчас заметил отсыпанную там Пентаграмму Силы. Повелевающий бандитами чародей взошёл в её центр, взял склянку двумя руками и принялся шептать заклинания. Линии Пентаграммы засветились жёлтым свечением и с каждым его словом пылали всё сильней, усиливая творящуюся магию. Одно заклинание сменялось другим, склянка в руках Одноглазого постоянно озарялась вспышками жёлтой энергии, и буро-зеленая жидкость внутри неё становилась всё светлее и прозрачнее. Наконец, она перестала отличаться от воды абсолютно, и Жёлтый маг завершил чародейство, коротким шепотом гася Пентаграмму.
– Твой заказ готов, мой человеколюбивый гость! – Одноглазый устало выдохнул и подошёл к столу с яствами.
Он взял оттуда богато инкрустированный драгоценными каменьями золотой кубок, сделал из него несколько глотков и направился к Сезусу. Его магический глаз немедленно воззрился на торговца, и тому вновь стало не по себе.
– Вези сию колбу бережно, гость! – Одноглазый вручил Сезусу склянку. – Ибо магия Оранжевого ранга будет не в силах исцелить тебя от этой отравы!
Сезус принял зловещую колбу предательски трясущимися руками и торопливо убрал подальше в походную суму. Пребывающее в затяжном испуге воображение нарисовало ему жуткие картины своей случайной гибели, и он вновь облизал ставшие сухими губы:
– Она не разобьётся в дороге? Её можно положить плашмя? Яд не вытечет?
– Стекло и пробка защищены заклятием, – с неизменной ласковостью отозвался Одноглазый. – Колба выдержит удар камня, и откупорить её можно только руками. Но это ещё не означает, что стекло несокрушимо вовеки. Глупцу по силам сломать всё что угодно, если это «всё» суть вещи нужные и полезные.
– Как мне обращаться с ядом, когда придёт время? – Сезус невольно пытался уложить колбу внутри сумы понадёжней.
– Откупорь колбу и вылей содержимое в вино, воду или похлёбку, – ответствовал Одноглазый. – Помни, яд ленив, пока не попадёт внутрь человека. Оказавшись же там, он вступит во взаимодействие с внутренними жидкостями организма, и станет весьма заразным. Яд разовьётся внутри первой жертвы за четверть часа. Именно столько времени будет у тебя, дабы убраться подальше, прежде чем Смерть явится и за тобой. Ибо после того яд будет передаваться от больного к здоровому за десять ударов сердца на расстоянии в двадцать пять саженей. И так будет до тех пор, пока он не поглотит всех либо не будет исцелён.
