– Ну ты и крутая! – восхитились подруги. – По правде вот прям так и послала его?
– Конечно, не понарошку же, – повела мощным плечом гордая Люська, – такими вещами я не шучу. Че ж не послать, если он такой козел? – и очень эмоционально дополнила: – Меня, блин, лапочкой и рыбкой называет, а через час на дискотеке Райке глазки свои наглые строит. Вот моральный заморыш. Ну, я и послала его куда подальше. На фиг он мне такой сдался? А для профилактики под эти самые глазки, которые он всем кому ни попадя строит, я ему шикарный фингал нафинтилила. Пусть знает, как с нами, с бабами, дело иметь, – заключила Люська и каждую подругу игриво толкнула локтем в бок.
Все дружно рассмеялись.
– Ой, – сказала Ирка, отсмеявшись, – какие эти парни все козлы! Поголовно! Все как один! Мой Митрофанушка и то иногда козлом бывает! Просто раса козлов какая-то! Хотя нет, мой Митрофанушка хороший, – передумала она. – У него римский профиль и богатырское телосложение. Да и от нечисти он меня как-то раз спас…[1] Так что мой Митрофанушка – исключение! Ну ладно, сколько уже можно о парнях? Давайте о приятном – я хочу себе сделать наращивание ногтей.
– Да ну, – протянула практичная и хозяйственная Катюха, – это полный отстой с точки зрения уборки. Ни полы помыть, ни посуду. Это жутко неудобно. Я бы не делала.
– А на фиг нужна мне уборка? У меня за хозяйством матушка следит, – резонно заметила Ирка. – Зато как классно будет – длинные ногти. Все от зависти помрут.
– Ну, в первые дни, может, и классно, может, даже и помрет кто, но пото-о-ом… – многозначительно протянула компетентная во всех жизненных вопросах Люська. – Потом… Короче, у меня одна знакомая чувиха себе ногти нарастила. Да, врать не стану, в первые дни было прикольно, а когда они стали отрастать и отшелушиваться… Девочки, это самый натуральный фильм ужасов! Фредди Крюгер отдыхает! Я как только увидела ЭТО, так сразу и завопила: «Держите меня семеро – сейчас упаду!»
– Ой, – сказала впечатлительная Катюха, – давайте о другом приятном – я хочу купить себе набор кастрюль фирмы «Разбитое корыто». Их сейчас рекламируют по всем каналам. Клевые, говорят, кастрюли, практичные и, главное, недорогие.
– А на фиг надо? – удивилась Ирка. – У тебя и так весь дом кастрюлями да сковородками завален.
– Знаете, девочки, кастрюли – это как наркотик – к ним так привыкаешь! И еще хочется… И еще… Не остановишься! – с жаром воскликнула Катюха. – Помните, лет семь назад было модно фишки покупать и играть в «Камень, ножницы, бумагу»?
– Да-а, – вспомнила Люська, – я все деньги на эту гадость просаживала. Да и все мои знакомые этими фишками болели.
– И я болела!
– И я!
– А еще, помню, продавались альбомы для наклеек, – припомнила Люська. – На них я тоже все деньги тратила.
– И я тратила!
– И я!
– И я!
– Ну, короче, что я хочу сказать: кастрюли – это то же самое, – закончила Катюха свою витиеватую мысль. – Понимаю, что их у меня и так уже до фига и больше, но остановиться не могу. Не могу, и все тут.
– А родители не против будут? – спросила молчавшая до сих пор Танька.
– Не, че б они были против, – махнула рукой Катюха. – Это ж полезные вещи, а не сигареты там какие-то.
– Я попрошу! – прикрикнула Люська, недавно начавшая покуривать в школьном туалете. В других местах курить было почему-то не так интересно. Ей нравилась обстановка опасности – ведь в любой момент может зайти училка! Люська страшно собой гордилась и считала себя очень крутой и продвинутой.
