– Эй, мужик! Ты чё свою «тачку» на моё место поставил?! Ещё раз так сделаешь – шины проколю! – заверещал один из любителей показать чужаку, кто в доме хозяин.
– У тебя две жизни, падла? – показал ему «Макарыч» Гена.
– Полиция! – взвизгнул «учитель».
– Мусоров не зови! Я из любой ментовки через пять минут выйду и тебе уши отрежу, – пугнул Милосердов, после чего мужика, как ветром сдуло.
Как радовалась Светлана, когда он подарил её эту квартиру! Правда, в последнюю встречу сказала, что нужно что-то более просторное, поближе к центру. Открыл своим ключом. Ойкнув, Светлана метнулась из ванной в спальню. Вышла уже в наброшенном халатике.
– Видишь ли, Гена, тебя долго не было. Я имею право на личную жизнь…
– В таком случае, собрала барахло и вон отсюда!
– Квартира моя, Гена! Никто не заставлял тебя дарить её! – открыла дверь в спальню. – Владик! Меня не желают понимать!
Оттуда, поигрывая гантелей вышел амбал – сплошные мускулы, покрытые дорогой татуировкой. Пренебрежительно глянул на Дуремара:
– Не понятно, мужик, что тебе лучше уйти?
Хлопнул выстрел из «травмата». Амбал уронил гантель, со стоном завалился на ковёр. Милосердов подхватил гантель. Светка попыталась отмахнуться ногами. Получив удар гантелей в висок, навеки затихла на дорогом ковре.
– Ой, как больно, – стонал Владик.
– А ты – совсем не крутой! – стукнул Восточный гантелью по голове спортсмену.
Тот, хрустнув раздробленной затылочной костью, отошёл в «мир иной» следом за Светкой.
– Ещё одно «пожизненное», – хмыкнул Гена, заталкивая трупы в отделение для белья огромного дивана, именуемого в народе «траходром». – Пересплю ночь в спальне. Завтра «пацаны» приедут, что-нибудь придумают.
Назавтра поезд пришёл по расписанию.
– О, какие люди! Гена Восточный собственной персоной! – распахнул объятия «бригадир» по кличке Киргиз. – Спасибо, что уважил! Мог бы кого из парней прислать!
– Как не уважить уважаемых людей?! – тоже распахнул объятия Милосердов.
Уже в автобусе поведал, что «пацаны» ссучились. Стали сотрудничать с ментами. Пришлось «уволить».
– Ты всех троих «грохнул»? – полезли на лоб глаза у Киргиза.
– Зачем троих? Пятерых. Ещё пару их «шмар», чтобы под ногами не путались.
Заскочили в продуктовый магазин. Набрали выпивки с закуской. Поехали на «хату».
– Падалью в «хавире» попахивает, – потянул носом Киргиз, войдя в гостиную.
– Есть маленько… Пришлось бывшую «маруху» «замочить». С каким-то «спортиком» спуталась… За измену кровью плотють!
– Это – правильно! – поддержали «пацаны».
– Со жмуриками надо что-то делать…
– Мы растворитель трупов привезли. Беспонтовый, японский. По случаю в Йокогаме у местных якудза прикупили, – ответил Киргиз, укоризненно кивнул кому-то. – А ты говорил: «Не надо брать».
Пока выпивали и закусывали, тела в ванне превратились в мутную жидкость.
– Зачем звал? – опрокинул очередную стопку Киргиз.
– Надо бы в Большом городе порядок навести. Совсем оборзели Бейрут и прочие «заправилы».
– Они всегда «борзыми» были! – махнул рукой Киргиз. – На покой им пора! На заслуженный отдых!
– Вот, и я к этому клоню. Меня – «смотрящим». Тебя – вторым здесь лицом. «Пацанов» тоже не обидим.
– Отдохнём с дороги, подумаем с кого начать.
– А это – вам подъёмные, – вручил Гена каждому разложенные по стопкам деньги за украденные автомобили.
– Давно такого «бабла» не видели, – цокнул языком Киргиз. – Владик сейчас переполнен. И каждому дай его кусок!
