Братик суёт мне фигу в нос: «Не умер. Он жив в наших сердцах!»
Этот бюст Пушкина из вестибюля здания бывшей 69-й мужской средней школы на углу Кировского (Каменноостровского) проспекта и улицы Скороходова (Большой Монетной), где одно время располагался Александровский лицей, сейчас стоит перед Пушкинским Домом на набережной Макарова.
Шестьдесят пять лет спустя вижу, что братик мой, с подачи папы-фронтовика, был прав. Потому что вопрос о смерти Сталина не исторический, а практический. Спорить об усатом можно сколько угодно, и обе стороны будут по-своему правы. Но, как учил Маркс, практика – критерий истины. Сумеешь прийти к власти в России, никого не погубить и заложить в душе народной либеральные традиции (многопартийный парламент, независимый суд), чтобы через пять лет спокойно передать власть новому избраннику, который эти традиции сохранит, – тогда Сталин умер. Если не можешь, тогда фигу в нос – жив в наших сердцах.
Когда в очередной раз становится ясно, что «так жить нельзя», его сбрасывают с пьедестала. Когда становится ясно, что «хотели как лучше, а получилось как всегда», его склеивают и водружают обратно. Жаль, нельзя в мавзолей.
«Как всегда» означает, что конкурентная экономика внутри страны у нас не получается, военные и чиновные не позволят оттеснить себя на вторые роли – быть строгими арбитрами в чужой игре, поэтому во внешней экономике нам светят только вторые роли. И достойнее, «как всегда», усилить военное противостояние.
Восточную половину души надо кем-то и чем-то заполнить. Поставили памятник Ивану Грозному. Пока без Малюты Скуратова. Украина ставит памятники Мазепе, Петлюре и Бандере.
Об этом в «ПолитиКанте»: «Мы считали, что стоит избавиться от коммунистов – и Россия станет Европой. Они считают, что стоит избавиться от России – и Украина станет Европой», «Ибо дело не в лидерах, дело в народе», «У простого народа женская душа: он любит, чтобы его принуждали и говорили красивые слова».
К слову о красивых словах. Один израильский журналист пишет: «Когда, по-вашему, сербы потеряли Косово, “Сердце Сербии”, где в великой битве на Косовом поле они осознали себя единым народом, нацией?.. Сербы потеряли “Сердце Сербии”, когда албанцев, активно переселявшихся в Косово из соседней Албании после Второй мировой, в международных СМИ начали именовать “косоварами”. А коренных косовских сербов продолжили называть, как и раньше, – сербами. И в глазах мирового сообщества косовские албанцы автоматически превратились в коренное население, более того – в отдельный народ, имеющий право на свою государственность. А что сербы? У них же есть Сербия! Так что в начале было слово. Слово “косовары”. Отторжение Косово, признание его независимости состоялось уже потом».
Драма юности моей 60-х годов прошлого века состояла в том, что слово «философ» рисовало лысого мудрого старца под пальмой. Нечто совсем непривлекательное для юношей и девушек. Спасение пришло в 70-е, когда появилось модное слово «социолог».
В 1962 году к нам в десятый выпускной класс 23-й вечерней школы рабочей молодёжи приходил преподаватель из Финансово-экономического института. Агитировал поступать к ним учиться. Его обсмеяли. Радио гремело про Гагарина и Титова. «А нарукавники бухгалтеру выдают?» В 90-е появилось модное слово «предприниматель». В Финэк конкурс вырос, без блата было не попасть.
