Она без труда нашла дом, адрес которого был указан в СМС. Он отличался от стандартной застройки и архитектурой и размерами. По периметру были установлены видеокамеры через каждые двадцать метров, исключающие мёртвые зоны по обе стороны забора.
Гульгена подъехала к воротам, и они тут же открылись. Машина оказалась в тамбуре, который был оборудован спецсредствами для тщательного досмотра.
Два охранника, которые следили за досмотром по мониторам, даже не вышли из своего помещения.
Она оставила машину у входа и вошла в дом. Продюсер встретил ее в холле.
– Не передумала?
– Я не сдам бой.
– Хорошо. В принципе, ничего страшного не произойдёт, кроме того, что несколько очень влиятельных людей потеряют на этом очень хорошие деньги. Я думаю, это не пошатнет их бюджет. Но это может разрушить мой и их бизнес. А это уже напрягает.
– Договорные бои – это бизнес?
– Да. И довольно серьёзный. Поэтому мне ничего не остаётся, как заставить тебя сдать этот бой. Обещаю, что в следующем сезоне титул чемпиона будет принадлежать тебе.
– Если я все-таки не соглашусь?
– Пострадают ни в чем не повинные дети. Приведите их.
Гульгена стояла практически посередине большой комнаты. Ее окружали три бойца. Четвёртый, а это был продюсер, прошёл и сел в кресло в дальнем конце комнаты. За спиной у него было окно с закрытыми жалюзи.
Один из бойцов вышел и сразу же привёл детей. Мальчик ничего не понимал, но девочка была сильно напугана. Она была старше своего брата и боялась за него. Материнский инстинкт.
Гульгена быстро оценила ситуацию. Детей привели из соседней комнаты. А так как за ними пошёл человек, который находился здесь, то значит, в доме больше никого нет, иначе старший просто бы крикнул, чтобы детей привели люди, которые находятся с ними в соседней комнате.
Отлично. Их четверо. Эти трое из охраны продюсера. Из тех, у которых ничего не получилось с карьерой профессионального бойца. Их используют для спаррингов, ну и для психологического устрашения. А вот сам продюсер представляет реальную угрозу. В прошлом, наверное, хороший боец. Поэтому ему и не нужна охрана. Он знает, на что способна она во время боя. Но она ничего не знает о его бойцовских качествах. Высок, худощав, скорей всего занимался каратэ или кикбоксингом. В боях без правил никогда не выступал. По взгляду видно, что не боится ее. А вот это он зря. Нельзя недооценивать противника, тем более что ему ничего не известно о том, какую подготовку Гульгена прошла самостоятельно по программе профессиональных телохранителей.
– Я должна отвести детей в соседнюю комнату. Они напуганы, и до тех пор, пока мне не удастся их успокоить, даже разговора о сдаче боя не будет.
– Хорошо, но мой человек пойдёт с вами.
Продюсер кивнул самому здоровому из троих, и он проводил Гульгену и детей в комнату, в которой их до сих пор держали. Здесь стояло две кровати и компьютер.
– Интернет подключен? – Гульгена обращалась к девочке.
– Подключен, но они следят, чтобы мы могли только игры скачивать и ни с кем не выходили на связь. В компе даже почты нет.
– Но wi-fi-то есть?
– Да.
Девочка заметно успокоилась и быстро сообразила, когда Гульгена повернулась к ней спиной. Из заднего кармана джинс у Гульгены торчал телефон…
– Пошли на переговоры.
Гульгена кивнула здоровяку и, выходя из комнаты, закрыла за собой дверь. Все складывалось так, как это было нужно Гульгене. Дети находились одни в комнате у неё за спиной и ей есть, что оборонять.
