*
Его лицо полыхало, хотелось исчезнуть от стыда и умереть, чтобы не ощущать послевкусия. Даже спустя несколько месяцев Мефодий испытывал жгучий стыд, едва вспоминалась эта сцена.
– Вот это было круто и внезапно, – Яшина улыбка была омерзительна именно потому, что Мефодий понимал, что он сейчас испытывает.
Как ужасно! Почему в кабинет к Милице заглянул именно Яша! Как с ним теперь объясняться!
Яша смотрел на Мета с издевкой и изумлением.
– Яша, это не то, что ты думаешь, – выдохнул Мет, понимая, что более глупой фразы в этой ситуации не найти.
– То есть то, что ты облизывался с Цицей на ее диване, мне показалось? – Яшка упивался происходящим. Его глаза светились злорадством и торжеством.
– Я не хотел этого, – предпринял попытку объясниться Мет, но понимал, что это бесполезно.
– Так кто ж добровольно-то будет с ней! – хохотнул Яшка. – Но за все в этой жизни надо платить. Так что теперь ты будешь весь в шоколаде, успехах и наградах? Как наш Любчик-голубчик? Говорят, он потому и блещет в своих бесконечных костюмах. Они стоят такую кучу денег, какую Любчик не зарабатывает, пофиг что такой красавчик и весь из себя доцент, профессор, академик!
Мету хотелось провалиться сквозь землю.
– А папа в курсе твоих любовных похождений? – хитро сощурился Яша.
– Пожалуйста, ничего ему не говори, – взмолился Мет.
– А то что будет? – усмехался Яшка.
– Мне неприятно то, что произошло. Я не хочу еще оправдываться перед Всеволодом Ростиславовичем!
– Ну как бы… я подумаю, может, ничего и не скажу…. Правда не знаю, какая мне от этого выгода.
– Чего ты хочешь? – быстро отозвался Мет.
Яша оживился.
– Я подумаю. Пока помолчу. Так уж и быть.
– Уверяю тебя, я не хотел этого! – отчаянно попытался исправить положение Мет, одновременно понимая, что бесполезно.
– А я тебе верю. Только ширинку застегни, – Яшка рассмеялся и побежал по лестнице вниз, к выходу из пустого университета.
Мет остался стоять. Никогда еще не было так противно на душе. Какой ужас, стыд и позор!
По невероятному везению, дома никого не было: и мама, и Всеволод заняты своими проектами – мама ансамблем, Всеволод – съемками. Мет нашел купленное Всеволодом вино в буфете. Очень хотелось забыться. Мет вынул пробку из горлышка, прильнул к нему, подумал, что вполне может быть, что сейчас станет еще хуже: к душевным мукам добавятся и физические.
– Ну и пусть! –залпом выпил несколько глотков.
– Выпей, – Анна Степановна налила Данише бокал. – И перестань быть горестным, это государыне по нраву будет. Тебя оценили, и в твоих руках твоя судьба.
Даниша, дрожа, пил.
– Перестань трястись, как осиновый лист… ты должен дрожать только от страсти. Быть аки жеребец стоялый!
Мет снова выпил столько, сколько смог.
Сколько возни с тобой, право слово, экий ты!.. Твое счастье, что государыня настаивает на знакомстве!
Мет допил оставшееся вино.
– Я не хочу этого, дядя. Я не об этом мечтал! – Даниша обхватил голову руками.
– Неужели ты хочешь вернуться назад в свою деревеньку в богом забытом месте? Разве ты мечтаешь всю жизнь помогать маменьке справляться с хозяйством, а потом самому стать провинциальным помещиком с толстой женой и кучей ребятни-погодков?
Даниша покачал головой.
– Люди готовы отдать все, лишь бы оказаться на твоем месте, Данил. Офицеры платят большие деньги, чтобы дежурить в ночь и иметь надежду получить тот самый случай, – дядя подбадривающе похлопал его по плечу.
