Методы духовного познания в Антропософии и Йоге, интегральность учений Тантры и супраментальная миссия Христа - страница 3

. Инспирация даёт впечатления, а «Я» составляет понятия. Если непременно хочется сравнить с этим миром что-нибудь из чувственного мира, для такого сравнения годится только мир звуков, мир слышания. Но не тех звуков, с которыми имеешь дело в чувственной музыке, а чисто «духовных звуков». Ты начинаешь «слышать», что происходит внутри вещей. Камень, растение и т. д. становятся «духовными глаголами». Мир действительно начинает сам высказывать душе свою сущность. Звучит неправдоподобно, но буквально верно: на этой ступени познания «слышишь духовно, как растёт трава». Форму кристалла воспринимаешь как звук; раскрывающийся цветок «разговаривает» с человеком. Инспирированный способен возвещать внутреннюю суть вещей; все вещи заново оживают перед его душой. Он говорит на языке, происходящем из иного мира, но который, однако, только и делает повседневный мир понятным.

Наконец, на четвёртой ступени познания умолкает также и инспирация. Из моментов, которые мы привыкли рассматривать в повседневном познании, принимается в расчёт только «Я». Вполне определённый внутренний опыт говорит постигающему тайное знание ученику, что он поднялся до этой ступени. Этот опыт выражается в том, что у ученика возникает чувство: теперь он находится не вне вещей и процессов, но внутри их. Образы не предмет; они лишь выражают его. Не предмет также и то, что даёт инспирация. Она только высказывает его. Но то, что живёт теперь в душе, есть действительно сам предмет. «Я» излилось во все существа и слилось с ними. Жизнь вещей в душе – это и есть интуиция. Когда об интуиции говорят, что через неё ты погружаешься во все вещи, это следует понимать совершенно буквально. В обыкновенной жизни у человека имеется лишь одна интуиция – это интуиция самого «Я». Ибо «Я» никак невозможно воспринять извне, его можно пережить лишь внутри. Простое умозаключение может это пояснить… Умозаключение это следующее: всякая вещь окружающего мира может быть названа всеми людьми одним и тем же именем. Все назовут стол «столом», тюльпан – «тюльпаном», господина Мюллера – «господином Мюллером». Но имеется слово, которое каждый может применить только к самому себе. Это слово «Я». Никто другой не может мне сказать «Я», для каждого другого я – это «ты». Точно так же и каждый другой будет для меня «ты». Только он сам может сказать себе «Я». Это связано с тем, что ты пребываешь в «Я», а не вне «Я». Так что во всех вещах ты живёшь через интуитивное познание. Восприятие собственного «Я» есть прообраз всякого интуитивного познания. Но, чтобы так войти в вещи, нужно, разумеется, сначала выйти из самого себя. Надо сделаться «самоотверженным», чтобы слиться с «самостью», с «Я» другого существа.

Медитация и концентрация – верные средства, чтобы подняться к этой ступени, равно как и к предыдущим. Конечно, их следует исполнять спокойно и терпеливо. И заблуждается тот, кто думает, что он может подняться к высшим мирам напролом, насильственными средствами. Такой же иллюзии предаётся тот, кто ожидает, что в высших областях действительность предстанет ему в совершенно таком же виде, как и в чувственном мире. Миры, к которым восходишь, столь же ярки и богаты, сколь тонки и нежны, между тем как чувственный мир плотен и груб. Самое важное, чему необходимо научиться, это как раз называть «реальным» нечто совершенно иное, чем то, что обозначаешь так в области внешних чувств. А это совсем не легко. Потому-то многие из тех, кто с такой охотой выступает на тайный путь, устрашаются с первых же шагов. Они-то ожидали, что столкнутся с вещами, подобными столам и стульям, а находят «духов». Но, поскольку «духи» не такие плотные, как столы и стулья, они представляются им «фантазией». Виной этому обычная непривычка. Вначале следует обрести верное восприятие духовного мира, и тогда ты будешь не только созерцать духовное, но и его признавать. И значительная тайна школы связана с этим правильным признанием и оценкой духовного»