Блокпост Балтийской, сверка документов, дежурные в синей форме одобрительно кивнули и пропустили их дальше.
"Пол пути прошли, осталось самое лёгкое, техноложка, а там уже и Пушкинская".
Часть туннеля перед техноложкой освещалась не одним, а целой вереницей прожекторов. Эта станция могла себе это позволить.
Они поздоровались с патрулём, а затем подошли к охране в выцветшей военной форме перед входом на станцию. Музыканта тут так же все хорошо знали, так что вместо предъявления документов достаточно было просто приветственно махнуть рукой.
За ним Восьмой выудил пальцами своё удостоверение и протянул одному из дежурных. Тот кивнул и Восьмой прошёл через блокпост к Музыканту.
За ним к дежурным подошёл Влад и протянул свои документы. Мужчина в дырявой каске и потрёпанном бушлате взял его карточку в руки, но почему-то не отдал сразу же. Он поднёс документы ближе к лицу.
– Павел Коновалов? – спросил дежурный.
– Ага, – ответил Влад.
Дежурный убрал документы от лица, посмотрел на Влада и подозрительно проговорил:
– Тридцать два года?
– Верно, – слегка дрожащим голосом соврал Влад.
– Слышь, Андрюх, – дежурный повернулся к своему товарищу и протянул документы, – прям как наш Пашка, который умер пару недель назад.
Второй дежурный принял документ в руки и что-то стал ковырять.
"Сука, во что я ввязался" – Антон напрягся, наблюдая за вторым дежурным.
– Веталь, – обратился второй дежурный к первому, – а фотка-то приклеена поверх старой. А там наш Пашка!
– Руки! – крикнул первый, и оба навели на Влада оружие.
Справа Музыкант заметил движение, там, в укрытии обычно сидел пулемётчик. И теперь он тоже навёл чёрный ствол РПК на них.
"Рыпаться бесполезно" – обескураживающе подумал Антон.
Видимо, Восьмой подумал так же и не стал ничего делать.
– Да это недоразумение! – крикнул учёный и обернулся назад, в темноту туннеля.
– Руки подними! – крикнул дежурный.
"Не делай глупостей" – мысленно попросил Антон.
Влад вздохнул и послушался.
Дежурный по имени Андрей повернулся к Музыканту и Восьмому:
– А теперь все вместе вперёд, там и объясните своё "недоразумение".
Антон знал, что им грозит за подделку документов. Сперва они бы помариновались около недели в сырых тюремных камерах техноложки. Потом суд, и, не смотря на то, что Музыканта все знают, его бы это не спасло. Ко всему прочему эти двое – хрен пойми откуда, но точно не из метро. Поднимется большой шум, скорее всего допросы. А дальше много вариантов: капать туннель до Москвы, так называемый "Красный Путь"; просто гнить в тюрьме; а может и смертная казнь. Но суть одна – Лизу он точно больше никогда не увидит.
Под дулами автоматов их провели от блокпоста к станции. Антон судорожно перебирал в голове пути отступления.
"Надо что-то решать, при том быстро. Дойдём до камер, и обратной дороги уже не будет. Что ж… очень надеюсь, никто не пострадает, иначе в метро мне больше жизни не дадут".
Музыкант посмотрел прямо в глаза Восьмому, будто мысленно передавая свой план. И, похоже, что он всё понял и кивнул ему.
Резко развернувшись, Антон и Восьмой подлетели к сопровождавшим их сзади дежурным и почти синхронно ударили их прикладами снизу в челюсть. Рванули вперёд к центру станции, потащили нерасторопного Влада за собой. Звезда на полу в центре станции, первый лестничный пролёт, второй, третий. Троица во главе с Антоном мчалась со всех ног к выходу в город. Вот пролетели мимо кабинета Василича, теперь пост дежурных. Не сбавляя хода, Музыкант проорал постовому на гермоворотах:
