Мэй. Сломленная - страница 32

Поразительно, но я помню, как прошёл день в школе, как нас ещё задержали после уроков, чтобы объявить результаты контрольной. Хорошо помню, как торопилась домой и почему-то переживала, что приду позже, чем рассчитывала. А вот почему переживала – не помню. Скорее всего, чтобы не заставлять папу волноваться, чтобы он не подумал, что попала в неприятность. Возможно, это и было причиной.

И тут меня вдруг осенило. В голове будто что-то щёлкнуло, а потом наступило прояснение.

Папа! Я так торопилась домой, чтобы поздравить папу с днем рождения! Торопилась, переживала, что приду слишком поздно. Не хотела расстраивать его из-за этого. В итоге до дома так и не дошла… Стоило это вспомнить, как я словно вернулась в тот день.

Тишина безлюдной улицы. Мелко накрапывающий дождь. Иногда проезжали одинокие машины. Затем приближающиеся шаги за спиной и грубые мужские руки прижимают тряпку к моему лицу. Я пытаюсь вырваться, но всё безуспешно. Хватка усиливается, одна рука с силой сжимает плечо, другая только крепче прижимает тряпку к лицу. Даже попытка задержать дыхание не помогает: от недостатка кислорода в груди появляется тяжесть, что и заставляет сделать вдох. Перед глазами начинает темнеть, тело становится ватным…

Ошарашенная воспоминанием, я продолжала сидеть за столом и жадно ловила ртом воздух. Было такое ощущение, будто в комнате выкачали весь воздух и стало нечем дышать. Лёгкие горели, на глаза навернулись жгучие слёзы. Кажется, это было единственное, что я почувствовала впервые за всё это время. Либо мне просто показалось. После «увиденного» на душе остался неприятный осадок, сравни с горечью во рту, после того как съел что-то невкусное. От этого было сложно избавиться. Даже после нескольких минут бесцельного сидения, перед уже погасшим экраном терминала, легче не стало.

Я добилась, чего хотела: узнала, что тогда произошло. Но от этого стало только хуже. Вопросов не убавилось, наоборот, стало больше. Кто это сделал? Зачем? Что было после того, как меня куда-то увезли? И самое главное, почему я стала такой?

Чёрт… А как же папа? Невообразимо представить, насколько он переживал в тот момент. Что с ним сейчас? Как он? Мало того, что потерял жену, так ещё и без единственной дочери остался. Он теперь даже не знает, что я жива. Наверное, думает, что уже мертва и убивается горем.

Мне безумно хотелось наплевать на всё, спуститься в метро и поехать домой. Неважно, что не знаю обратную отсюда дорогу, это было не такой уж и проблемой. Я хотела увидеть отца, сказать, что жива, что со мной всё нормально. Хотела обнять его и извиниться, что не вернулась тогда домой. Хоть по сути это и не моя вина, но, несмотря на это, я чувствовала себя виноватой перед ним.

Только я собралась включить экран обратно, чтобы посмотреть карту, как вдруг на первом этаже послышался звук закрывающейся двери. Это слегка поубавило мой пыл и заставило напрячься. Я посмотрела на часы – до возвращения Амелии ещё рано. К тому же она не сказала точно, когда придёт. Ориентировочно ко второй половине дня, а сейчас только двенадцать. Значит, это её отец. Судя по звуку приближающихся шагов, он поднимался сюда.

Это отрезвило меня, я быстро зашарила взглядом по комнате в поисках укрытия. Залезать под кровать – глупо. Шкаф ― тоже отпадает. А других вариантов больше нет. Кроме ванной, дверь которой находилась буквально в метре от стола. Я метнулась к ней, как утопающий к спасительной соломинке, но не тут-то было. Дверь оказалась заперта. Я несколько раз дёрнула ручку, чтобы убедиться, что мне не показалось. Та не поддалась и осталась закрытой. Шаги тем временем уже остановились возле двери, ведущей в гостиную.