На траве лежала девочка. Одежды на ней совсем не было, к тому же ребёнок, похоже, ещё и обгорел. Циля всплеснула руками, осторожно наклоняясь к девочке. Тут губы ребёнка шевельнулись, явно с трудом проталкивая слова. Слова были женщине, разумеется, известны, потому чтото была молитва. Перед Цилей лежала еврейская девочка – вряд ли кто-то ещё знал эту молитву.
– Ривка! – осторожно беря на руки явно подвергавшееся пыткам тело, Циля решила отнести ребёнка в дом. – В темпе вальса35 к папе в больницу! Расскажи за девочку и что тому, кто это сотворил, я сделаю бледный вид и розовые щёчки36! Она ж как только что из Валиховского37 переулка! Пусть бежит сюда мелким шагом38!
– Да, мамочка! – кивнула Ривка, беря с места в карьер.
– Йося! Йося! Ты где? – громогласно поинтересовалась Циля, неся найденного ребёнка в дом. – Ноги в руки, и я тебя не вижу, но чтобы здесь был дядя Сёма, и как за водкой39!
– Да, мамочка, – не стал рассуждать Иосиф, видевший, кого мама несёт на руках.
Уложив девочку на кровать, Циля вздохнула. Ребёнок, казалось, был без сознания, только губы шевелились. Женщина подумала, что раз девочка не зовет маму или папу, а шепчет молитву, то, скорее всего, злые люди убили всех, возможно даже на её глазах. Когда Циля уже думала накрыть простынёй найденную девочку, в дом вошел Сёма Лившиц, работавший в милиции. Улыбчивый высокий молодой человек, в котором было трудно признать еврея, в милицейской форме выглядел импозантно, по мнению Цили.
– Таки шо страпилось40? – поинтересовался милиционер, воткнув взгляд в женщину.
– Кинь брови на лоб,41 Сёма, – отозвалась Циля. – Гляди, что Ривка у нас на заднем дворе нашла!
– Что она шепчет? – спросил Сёма будто самого себя, наклоняясь к найденному ребёнку.
– Это молитва, Сёма, – грустно ответила ему женщина. – Так уходят… – она нежно погладила девочку, отчего та открыла глаза. Глядя в разноцветные, такие же, как у самой Цили, глаза, женщина охнула.
– Она таки такая же, – задумчиво отозвался Йося, видимо, от волнения перейдя на идиш. – Ты кто, девочка?
– А… И… Пе… – попыталась произнести почти замученная девочка, но не смогла. Широко раскрытые глаза наполнились ужасом.
– Тише, тише, – всё поняла Циля, продолжая гладить так похожую на неё незнакомку. – Мы все решим. Твоя фамилия Пельцер? – вдруг спросила женщина, и девочка медленно кивнула, заставляя Цилю переглянуться с Семёном.
– Шо тут у вас? – запыхавшийся Изя был не сильно рад, хотя и понимал, что так просто его с работы не дёрнули бы. В этот момент он увидел ребёнка. – На минуточку…42
– Не кидай брови на лоб,43 Изя! – сразу же отреагировала его супруга. – Помоги ребёнку!
Молча кивнув, доктор посерьёзнел, что-то показав Циле, приподнявшей ребёнка. Девочку явно не кормили, похоже, сильно избили чем-то вроде кнута и, по-видимому, резали ножом или чем-то подобным. Выглядевшая малышкой, она сейчас не могла говорить, только шептала едва слышно слова молитвы, а из её глаз текли слёзы. Доктор подумал о госпитализации, но Циля, видя отчаяние в глазах а идише мэйделе,44 твёрдо произнесла:
– Не дам! Здесь лечи! – она была абсолютно уверена, что девочка просто не перенесёт больницу. – Сама её выхожу!
– Циля, – Сёма вздохнул. Характер женщины он знал и пустыми надеждами себя не тешил. – Записать её как?
– Она хорошая, мама, – тихо произнесла Ривка, вернувшаяся с отцом, потянувшись к незнакомке. – Будет мне сестрой…
