- Пошли уже, чудо. – Ласково подогнал Гжегош Мирославу. – Я твою любимую удочку взял, с хорошим уловом вернемся.
- Опять ухи наварим! – Обрадовалась Мирослава, которая очень любила наваристую пряную уху.
- Отец велел коптить побольше, - возразил старший брат. – Но, если клев и правда хороший будет, тогда и уху.
- Опять рыба. – Лукаш поморщился. – Третьего ж дня рыбу ели.
- Можешь не есть, - Грегож пожал плечами. – Мяса так и так не получишь, пятница сегодня. Хочешь, попрошу мать оставить тебе котелок пустой юшки? Скажу, во славу Творца похлебать хочешь.
- Дурак, да? - Обиделся Лукаш. И тут же получил хлесткого подзатыльника.
- Та не заговаривайся, малой, когда со старшим братом говоришь!
В лесу некоторое время шли молча. Пуща не любит слишком шумных, особенно по весне. Поэтому по узкой тропке шли, думая каждый о своем. Думы Гдегоша явно были о чем-то невеселом, потому что он время от времени хмурился и качал головой. Лукаш все еще дулся, обиженно поглядывая то на брата, то на сестру. А Мирослава просто слушала лес.
Она любила Пущу. Любила иногда сбежать от шумного хозяйства, чтобы посидеть тихонько на холме над одним из озер. Конечно, она знала, что одной в пуще небезопасно, но все равно не могла устоять перед искушением.
Тем более, зверье Миросю обычно не трогало. И даже большой секач, напугавший ее однажды чуть ли не до мокрого подола, только постоял немного на тропинке, внимательно оглядывая ее своими маленькими глазками, и спокойно пошел куда-то по своим кабаньим делам. А однажды ей даже удалось увидеть настоящего зубра. Огромный зверюга вышел из Пущи на водопой.
Дело было ближе к зиме, поэтому огромного зверя удалось хорошо разглядеть в подлеске. Он некоторое время постоял на берегу лесного озера, принюхиваясь и шумно выпуская воздух из широких ноздрей. Потом степенно напился так же степенно удалился обратно в Пущу.
- Ух ты! – Восхитился Гжесь, когда Мирося рассказала дома о неожиданной встрече. (Так-то она предпочитала рассказывать поменьше, чтобы не запретили выбираться со двора. Но зубр – этот же зубр!) - Тата, устроим охоту?
- Нет, не надо. – Пан Яшуш, который как раз удобно устроился у очага, попивая теплое питье, покачал головой. – Осень сытная выдалась, не надо.
И все поняли, что отец хотел сказать. Дело даже не в том, что зубры были воистину княжеской добычей, настолько же почетной, настолько и опасной. Одной такой туши вполне могло хватить, чтобы спасти зимой от голода целую вёску. И хороши бы, на всякий случай, знать, где можно его найти. А пока…
Пока не голодно. Творец послал добрый урожай не только людям. В Пуще грибов, ягод и желудей тоже было видимо-невидимо, и олени и свиньи расплодились на богатом корме. Так что незачем зазря гонять зверя, гневя Творца и Пущу своей жадностью. А то ведь не раз бывало, что излишне жадных охотников приносили из Пущи в лубках. И не всем удавалось встать к весне на свои ноги.
Словом, никто не тронул зубра. Только отец послал Гжеся с одним и пахолков, чтобы получше рассмотрели следы и проследили тропу. На всякий случай. Мирославе было и радостно, что могучий зверь не пострадал, и немного стыдно, словно рассказав о нем, она в чем-то предала доверие леса.
- Все, - прервал размышления Мироси голос брата. – Пришли. Лукашику, твое место – во-он за тем кустом. А ты, Мироська, становись рядом со мной.
