– Но мы же договаривались об отсрочке, – взмолилась я.
После того, как четыре месяца назад в моей студии произошел пожар, мне пришлось приостановить занятия и взять кредит на ремонт. Как назло, все случилось тогда, когда я просрочила продление страховки. Я пыталась настоять на возбуждении дела о поджоге, но меня и слушать не стали.
Только я была уверена, что к пожару был причастен Давид. Кто угодно из его прихвостней мог исполнить эту мерзкую пакость ради хозяина. Не понимаю, чего он ждет. Что я приползу на коленях и буду умолять взять меня обратно? Несмотря на то, что он сделал со мной?
Жестокий ублюдок.
Впрочем, разве пожар – не фирменный почерк Пожарских?
Эти мужчины выжигают все на своем пути. Выстоит лишь та, что не боится гореть и переродиться. Я стану фениксом, если потребуется, и воскресну из любого пламени, лишь бы отравить жизнь Давиду.
– Отсрочку отозвали, Сашенька, – виновато произнесла Вера, – Я отправила тебе письмо около часа назад.
– Почему? – мой голос прозвучал жалко.
– С репутацией студии творится что-то не то. Мне очень жаль.
Вера отключилась, оставив меня наедине со гадкими мыслями.
Я поймала свое отражение в зеркальной стене, и мне стало тошно. Из уверенной в себе пантеры я превратилась в растерянную дворовую кошку. Будто нырнула в то время, когда приходилось бегать по кастингам, доказывая свою пригодность и буквально вымаливая попробовать меня в кадре.
Успех не дался мне с везением. Я заработала каждую ступеньку своей карьеры. Единственный раз, когда мне повезло, случился, когда Давид поймал меня, летящую с подиума из-за идиотской акции активистов.
И вот чем это везение для меня обернулось.
Осознание своей никчемности заставило меня подняться. Я скинула пальто, оставшись в облегающих кожаных брюках и тонкой черной водолазке. Вернула на лицо надменное выражение и хитро улыбнулась. Теперь из отражения на меня смотрела та, что сможет противостоять Давиду.
Как сильно внутреннее состояние зависит от того, что мы видим снаружи. Мне жаль, что за полтора года с Давидом Пожарским я успела показать ему свою уязвимость. Теперь он знал, что может сломать меня.
Но я сильнее, чем он думал.
И Кириллу стоит поторопиться, если он хочет присоединиться к моей мести.
– Так мы идем отрываться или ты опять закиснешь дома? – голос подруги был до раздражения веселым.
Я оторвала телефон от уха и проверила время на дисплее – половина одиннадцатого вечера. За окном давно стемнело, и в студии я была одна. Леся ушла с закрытием в восемь часов, а я поняла, что не могу уйти.
Куда? В квартиру, где меня не ждет ничего, кроме писем о просроченных платежах? Где тихо так, будто на десять этажей вверх и вниз – ни души. Там мне кажется, что у меня у самой не осталось души. Она выжжена Пожарским. И это даже к лучшему. Теперь я могу поступать, как настоящая сука, и не переживать, что со мной что-то не так.
Я закончила все занятия по расписанию и осталась в студии, чтобы поработать за ноутбуком. На самом деле первый час я то и дело проверяла почту в надежде увидеть письмо от Кирилла, а дальше…Дальше я послала его к черту и стала танцевать.
Музыка из стерео-системы разрывала меня на части, и я кружилась по огромному зеркальному залу в темноте – лишь фонари ночного города освещали мой дикий танец.
Я освобождалась, чувствуя, как бурлит адреналин по гибкому телу. Но мне нужно было больше. И как же вовремя позвонила Нелли.
