Важно знать, что он любит юмор, особенно сарказм. А ещё больше – себя и самоиронию. Он любитель хорошо поесть, но готовить – это не его. Он этого не умел, не умеет и никогда не научится. Я так говорю не потому, что не верю в него, а потому, что так говорит он. Хотя, знаете, на его месте я бы тоже не готовила. Его девушка Анна – богиня кулинарии. Нет блюда, которое она не может приготовить. Я просто преклоняюсь перед её талантом. Ну и как тут не понять Марселя – зачем что-то делать, когда есть тот, кто это сделает превосходно? Всё равно что стараться поставить новый рекорд, когда все рекорды уже побиты. Невозможно перепеть Адель, и только Джонни Депп может быть капитаном «Чёрной жемчужины» Джеком Воробьём.
Мне хотелось бы, чтобы у каждого человека был такой друг, как Марсель. В особенности у каждой девушки. Он естественен в своих мыслях и в своём поведении, в нём гармонично сочетается мужественность с искренностью, открытостью, простотой и эмоциональностью. С ним можно многое обсудить, попросить совет, помощь, защиту или поплакаться ему в жилетку. Он выслушает и даст салфетку, чтобы ты могла вытереть слёзы. Я не согласна с тем, кто считает, что парни бесчувственны и неэмоциональны. Все люди имеют эмоции и чувства, а парни, насколько я знаю, тоже люди. Обратного никто не доказал и никогда не докажет. Сегодня мы знаем, что чувства не чужды даже животным, но почему-то для некоторых допустить это легче, чем признать эмоциональность парней. Возможно, стоит больше расспрашивать парней о том, что они чувствуют, и давать им возможность проявить свои эмоции, чтобы это понять. Если, конечно, они сами готовы и хотят. Ещё одно распространённое мнение – что дружбы между парнем и девушкой не бывает. Тут бесполезно спорить, и справедливо было бы сказать: «Давайте разбирать каждый конкретный случай». Моя правда в том, что наша дружба с Марселем для меня реальна. Это доказано временем. Наши дружеские отношения прошли испытание и счастьем, и трудностями. А самое главное – даже после той трагедии он остался в моей жизни.
Я так или иначе позвонила бы ему, но кто-то опередил меня и мои планы. Я взяла трубку, но связь тут же оборвалась. Оказалось, он въезжал в туннель. В восьмидесяти процентах случаев его звонки совершаются в дороге куда-то или откуда-то. Когда я перезвонила, сигнал восстановился и он ответил, сказав, как обычно:
– Адвокат Дьявола слушает. – На фоне был слышен чей-то голос. Думаю, Анны.
– У меня какие-то проблемы с дьяволом?
– Пока нет, но…
– Это радует. Мне хватает проблем с моими демонами. На дьявола просто нет сил, – сказала я в шутку, хотя это была правдой.
– …но при желании могу их тебе создать. Когда в следующий раз начну переживать, что ты не отвечаешь на мой звонок или звонки. – Тут он не шутил. Или, может, шутил. Теперь я удостоверилась, что он с Анной, услышав, как она сказала ему, что это не смешно.
– В этом я не сомневаюсь. – Как я улыбаюсь, он, конечно, не мог видеть, но по голосу должен был почувствовать.
– Как посидели вчера с Айлин? – спросил он, зная, что тут может быть только один ответ – «отлично». Это не был дежурный вопрос из вежливости. Я не люблю все эти церемонии. Айлин говорит, что их придумали для людей, которым не о чем разговаривать, но нужно поддержать беседу.
– Ты хуже ФБР. Всё и про всех знаешь.
– Приму это за комплимент. Мне их редко делают.
