Впрочем, я, конечно, был несколько несправедлив к графу – тот действительно умел грамотно обращаться с капиталом, просто делиться с жадной и докучливой родней ему не хотелось ни драгоценностями, ни сервизом, которые достались ему самому по наследству от матери. Детей он не нажил, жены тоже, вот и продал ненужные вещи, получив за них хорошую сумму денег, которой хватило на устройство не одного бала в собственном доме. А вот родня ему досталась, да… имел честь лицезреть пару раз на особо масштабных празднествах во дворце, когда приглашалась практически вся знать империи. Пары столовых приборов тогда из-за них недосчитались, не говоря уже о том, что из комнаты, где они проживали, только что мебель не вынесли. Весьма жадные люди, понимаю графа.
Кажется, в сотый раз я осмотрел узлы защиты, внимательно оценивая степень сложности магических связок, но цитадель по-прежнему выглядела неприступной. Интересно, чем эта Нитрилла зацепила графа, что тот пошел на подобную измену империи? А ведь иначе это никак назвать нельзя.
После того как все закончится, надо будет вернуть графа в столицу и как следует разузнать, что он успел натворить за свою долгую жизнь такого, что не захотел выставлять на обозрение общественности.
– Что думаешь? – Адриан, до этого тихо обсуждавший что-то с Давидом и ректором, бесшумно подошел и, положив руку мне на плечо, подбадривающе сжал его.
Мы стояли в темных раскидистых кустах дикой ракиты, растущей в роскошном, но довольно запущенном саду нужного нам дома. Я даже несколько порадовался тому, что граф не интересовался природой. Правда, от этого его переезд в провинцию выглядел еще более странно, чем в самом начале, когда мы только узнали об этом.
Тонкий слой прелой листвы тихо шуршал сухими краями под нашими ногами. Зима, сурово надвигающаяся на нашу местность, уже потихоньку брала бразды правления в свои руки – свежий иней на ветках мягко искрился в закатных лучах. К счастью, куст оказался достаточно пышным для того, чтобы и без зеленой листвы скрыть в своем сердце всю нашу группу. Да и надвигающиеся сумерки несколько маскировали наше местонахождение.
На улице, шумевшей в нескольких метрах от нас, один за другим зажигались светлые фонарики уличного освещения, а наши голоса заглушались выкриками уличных торговцев, под конец дня решивших почти задаром распродать свой товар. Можно было спокойно обсуждать планы побега и преодоления защиты, не боясь, что будем подслушаны.
Я неловко дернулся в сторону брата, чувствуя, что еще немного – и боль, острыми шипами разрастающаяся у меня в груди, станет совершенно невыносимой. Дышать и то уже было сложно. Не представляю, каково моему брату – на него сегодня свалилось куда больше, чем на меня, но не ответить согласием императрице драконов я не мог. И вообще – сделал бы все, что она бы ни захотела, за один только шанс найти Меланию.
– Не знаю. – Я пожал плечами, подняв голову к закатному солнцу, последние минуты освещавшему местность. Высокие башни столичного дома графа Олдберга вспыхнули кровавым светом, усиливая уже плотно поселившуюся в душе панику, что мы можем не успеть спасти нашу невесту. Наконец, темная черепичная крыша потонула в вечерних сумерках. Я тяжело выдохнул, отчаянно мечтая быть сейчас там, внутри этого мрачного в темноте дома с абсолютно пустыми, словно безжизненными окнами.
– Значит, так. – К нам с братом подошел император и остальные, явно о чем-то договорившись. – Давид сказал, что помимо самого графа дом могли посещать беспрепятственно еще два человека – его бессменная управляющая поместьем и повариха. Все остальные в дом либо не допускались, либо имели одноразовое разрешение на вход.
