Невыносимо.
Разве можно любить двоих? Желание это всегда про любовь, а любить можно только одного мужчину за всю жизнь. Я так чётко это уяснила.
Так что же это? Банальная жадность? Не знаю.
В любом случае, я должна сделать это. Надеваю тёмное, шелковое платье с кружевным декольте и сгребаю своё одеяло. Не под одним же одеялом спать с Максимилианом?
Вот так, в ночнушке и с одеялом в руке я стучу в дверь покоев сводного брата.
Он открывает быстро. В расстегнутой белой рубашке, черных брюках, с небрежными темными волосами и слегка мутным взглядом, будто только проснулся или выпил.
Он оглядывает мою ношу.
- Будешь ставить палатку? - спрашивает.
Я молча моргаю в ответ.
- Мне зайти? Я могу и к себе вернуться.
Он молча отступает, проведя меня с улыбкой.
Однако замирает, не закрыв за мной дверь. Я слышу тяжелые шаги сзади.
Аарон нагло и уверенно идущий вперед.
14. Ты наказываешь меня?
- Тебя не приглашали! Кровать для троих не предназначена,- говорит Максим, смеющийся со своих же шуток.
- Я буду за дверью. Если Эви подаст знак, я… буду защищать её, - отвечает Аарон.
- От меня? - лениво уточняет Макс.
Аарон молча кивает.
- Похвально. Приятной ночи. Место! - Максим будто дает команду, указывая на ковер под дверью.
- Смотри, как бы сам не начал искать… место, - отвечает мрачно Аарон.
Мужчины.
Я только закатываю глаза.
Судорожно вздыхаю и, чуть подвинув Максима, прохожу внутрь комнаты. Максимилиан закрывает дверь за мной и мой взгляд сразу упирается в разожженный камин.
Перед ним стоит невысокая тумбочка, кресло. А на тумбе большая и толстая бутылка виски и бокал.
- Ты пил? - спрашиваю я. Хотя всё и так ясно по запаху и инструментам для открытия бутылок на полу.
- Да, - отвечает Макс.
Теперь понятно, чего он такой веселый. Защищается от собственной боли.
Мне становится не по себе.
- Ты горюешь?
- Нет, - он качает головой и взгляд становится грустнее.
Зачем он врет мне?!
- Может быть, ты врешь сам себе? Это нормально. После того, как ты потерял… девушку, с которой ты был близок, горевать нормально.
- Эвелин, я не тоскую по ней. И… мне стыдно за это. Вернее, нет. Мне не стыдно! И должно быть стыдно, но... Я должен хоть что-то чувствовать. Обязан, - объясняет он. - Но я пустой. Я так же хочу тебя, смеюсь с Аарона, я ненавижу своих врагов. Это всё, что я чувствую. А ведь я был близок с ней. С другой Эвелин. И она мертва. А мне плевать, просто плевать. Мне должно быть стыдно, но я только рад, что смог вытащить тебя сюда.
Он проходит мимо меня и приглашает жестом на кресло напротив своего. Я бросаю одеяло на кровать и послушно сажусь.
После его небольшой исповеди, мне сложно что-то говорить.
Максим подходит к ящику, отпирает ключом, проверяет какие-то только ему понятные вещи на двери.
Вытаскивает оттуда серебрянный поднос с фруктами и сладостями. Ставит рядом со мной.
- Лично проверены и спрятаны под замок. Ещё и с системой, чтоб я мог видеть, открывал ли кто.
- Спасибо, - улыбаюсь я.
- Не за что, принцесса моя, - тянет он.
Мы молчим. Пламя из камина отплясывает на его лице разными бликами. Я любуюсь этим.
- Ты ведь ледяной дракон, - говорю я. - Но кажется, что огонь более твоя стихия, чем лед или вода.
- Возможно. Даже моя метка говорит о том… - он хмыкает. - Моя метка. Ты помнишь, что мы истинные друг друга, Эвелин?
- Мы не знаем этого точно.
- А я знаю. Я чувствовал это всегда. Мне ведь не нужно говорить тебе о том, что погибшая… что я её выбрал, в том числе, за имя?
