Между любовью и мечтой - страница 5

В ходе археологических раскопок мы находим массу разнообразного исторического материала. Главное, не испортить найденный артефакт. Его шлифуют, фиксируют положение, в котором он был обнаружен, с указанием сторон света. Всё, всё, всё важно. После первичной обработки, его фотографируют, зарисовывают, наносят на план. Это очень ответственная работа, потому что по этим рисункам и схемам впоследствии будут писать отчет. Сейчас всё чаще используется фотоаппарат. Но фотография много не передаёт и Сергей Леонидович работает по старинке.

На раскопках каждый за что-то отвечает: Катя за рисунки. Игорь за хозяйственную часть, Как он голову свою не забывает не понятно. Алина за керамичку. А я за свой квадрат. Мне больше нравится работать с землей. И непосредственно с находками. Это непередаваемые ощущения, когда сначала чувствуешь инструментом, что в земле что-то лежит, потом медленно расчищаешь и появляется частичка прошлого. Рассказывает о человеке, который пользовался этим предметом, его народе. Чем больше у меня знаний, тем интереснее становится, тем больше информации я могу прочесть по находке.

Я отвлеклась от размышлений на крики Игоря. Вместо того чтобы работать лопатой, он прыгал между квадратами и фотографировал нас восклицая: «хорошо», «во, вот так!», «больше огня!», «а теперь подними футболку» и всё в таком духе. Периодически ему приходилось уклоняться от летящего в него камня или убегать от парня с киркой, которому он сделал неудачный комплимент.

– Жень подойди сюда, – позвал меня Сергей Леонидович.

Куратор стоял над квадратом со скелетом. На дне квадрата, возле находки, Катя зарисовывала зеркало, а Юлия Викторовна, сидя на корточках, обследовала кости.

– Нужно достать предметы, потом укомплектовать, – сказал Сергей Леонидович.

Я кивнула и спустилась по лестнице вниз. Достала из заднего кармана перчатки, надела их и взялась за инструменты.

– Да, это определенно женщина. Больше нет никаких сомнений. – Юлия Викторовна поднялась на ноги.

– Женщина? С оружием? Вы уверены? – удивилась я.

Юлия Викторовна недовольно посмотрела на меня. Конечно, как я могла усомниться в её знаниях? Я поджала губы.

– Так на будущее, – подозвала она меня, кивком головы.

Когда я приблизилась, она указала на череп.

– Самое простое – женский череп. Очень гладкий, у него низкие линии бровей, никаких тяжелых надбровных дуг, – она провела пальцами в месте, где должны находиться брови.

Я кивнула, и она передвинулась к бедренным костям.

– И ещё. Если соединить тазовые кости, то обнаружится широкие тазовое отверстие. Мне бы лекцию как-нибудь вам провести.

– Было бы здорово, – обрадовалась я.

– Проведу. Как только откопаете особь противоположного пола.

– Ясно, – грустно вздохнула я. Счастье, что мы один скелет нашли. Про второй я и мечтать боялась.

– Дальше уже ваше дело объяснять как она оказалась здесь и с кем воевала, – обратилась Юлия Викторовна к куратору.

– Хмм, – только и ответил Сергей Леонидович.

– В смысле, воевала? – не поняла я. История говорит, что женщины в то время сидели тихо дома, плели и готовили. Это подтверждает археология: с ними находят иголки, пряльце и прочие женские предметы.

– Кости говорят, что она пережила много сражений. Все эти повреждения, – Юлия Викторовна показала на рёбра и бедренную кость, – это не бытовые травмы.

Максимум, что я могла видеть по этим косточкам – это скелет человеческой особи, возраста от 16 и до бесконечности. То есть точно не собака, не лошадь и не динозавр. Стало понятно, что мне пора учить язык антропологов. Они читают по костям, как мы определяем эпоху по керамике или цвету почвы.