Она, не дожидаясь ответа, развернулась и ушла.
– Странно, зачем она пришла, да еще и не сказала ни слова?
– Она сказала о многом.
– О чем ты? Она же молчала.
– Я слышал ее, мы с Браном должны прийти к ним в шатер после заката.
– Скажи мне, что происходит?
– Я сам еще не знаю, но чувствую, что-то не так. Слишком много нестыковок. Мне кажется, Фауст стал другим человеком, и власть его испортила.
– Ты думаешь, он что-то замышляет?
– Рано делать выводы, но мои инстинкты трубят о том, что здесь явно что-то не так, поэтому я буду обучать Брана.
Дождавшись заката, я зашел в комнату к Брану, который все еще спал, что казалось мне слишком долгим, ведь он практиковал управление энергией два года и не должен был так сильно ослабнуть после незначительной тренировки. Подойдя ближе, я заметил, что он лежит в холодном поту и слегка подергивается, словное ему снится кошмар.
– Бран, вставай. – Тормоша его за плечо, произнес я.
Мне с трудом удалось его разбудить. Садясь на кровати, он казался разбитым, а из-за ворота его рубахи выпал кулон, висевший на шее. Прозрачный камень в железной оправе тускло светился.
– Что это? – Спросил я, взяв подвеску в ладонь, чтобы рассмотреть ее.
В этот момент камень засветился ярче, и я почувствовал, как этот артефакт вытягивает из меня силы, сорвав его с шеи Брана, я бросил кулон на пол.
– Что ты делаешь? Это символ Ордена.
– Боюсь, что нет. Эта подвеска вытягивает силы.
– Все члены Ордена носят их. – Потянувшись к подвеске, сказал Бран.
Но я не дал ему коснуться, наступив не нее, это было последней каплей и прямым доказательством тревожных мыслей, больше я не могу доверять Фаусту, и после того, как мы вернем Седрика, я нанесу ему неприятный визит.
– Этот артефакт вытягивает из тебя силы.
Взяв ближайшую тряпицу, я завернул подвеску и унес в свою комнату, спрятав под половицей, после чего вышел на улицу, дожидаясь Брана.
– Что случилось?
– Идем.
Он не стал задавать вопросов и молча шел за мной к окраине города. У шатра нас уже ждали две шаманки с раскрашенными лицами и ожерельями из костей. Они открыли вход и жестом пригласили нас войти.
– Зачем мы здесь? – Тихо спросил Бран.
– Ты все увидишь.
Нас посадили у костра и протянули травяной настой, который был невероятно противный и горький на вкус. Бран с трудом допил его, морщась и кашляя, после чего шаманки стали бросать сухие травы в огонь и что-то напевать, в глазах все поплыло, а тело невольно стало качаться из стороны в сторону. Я видел, как горит другой мир, как химеры устраивают хаос, после чего все резко стало расплывчатым, и я оказался в лесу, рядом с высохшим Древом духов, возле которого в луже крови лежала мертвая Астрит.
Когда мы пришли в себя, костер уже не горел, а шаманки сидели в трансовом состоянии рядом с нами.
– Что это было? – Испуганным голосом спрашивал Бран.
– То, что мир может быть разрушен, идем.
Выйдя на улицу нас встречали первые лучи рассвета.
– Как ты себя чувствуешь? – Поинтересовался я.
– Хорошо.
– Ты знаешь, где Фауст хранит векселя?
Бран отрицательно покачал головой.
– Что ты видел?
– Я не знаю, там были какие-то монстры и огромные каменные дома в огне, а потом я видел женщину с каштановыми волосами, ее лицо было закрыто капюшоном, и она звала меня.
– Что еще было там?
– Какое-то дерево.
– Наши планы меняются, мы отправимся в другой мир сегодня.
– Правда? – Восторженно переспросил Бран.
