Глаза такие жалостливые, как у кота из «Шрека». Моя рука сама потянулась к дверце шкафчика.
— Есть пастила, натуральная без сахара. И молочный шоколад.
Несколько секунд мучительной борьбы и…
— Тащи пастилу! Стресс не повод жиреть. Так ты мне говорила, да?
Ага! Все так. Смотрю на блаженно улыбающуюся Алиску и понимаю, что у меня есть еще одна возможность поднять ей настроение.
— Через два дня у нас открытие. Я знаю, что ты вся «в мыле» будешь и выбраться вряд ли сможешь, но тогда... салон женского белья «Орхидея» сам придет к тебе со своими лучшими моделями. Подберу тебе несколько комплектов, самых разных, на все случаи жизни, и будем здесь мерять. Согласна? С тебя шампанское, с меня все остальное, включая шоколад и фрукты.
— Вау! — Алиска смотрит на меня своими огромными глазами. Надеюсь, рыжего она выбросила из головы. — Правда? Слушай, а это можно? Ну…
— Мне можно. Не переживай.
Прозвучало излишне самоуверенно, каюсь, но так хочется сделать для нее что-то приятное. Алиса подозрительно прищурилась, но ничего не сказала.
— Размеры я твои знаю, как свои, возьму несколько разных фасонов. Главное, чтобы время нашлось.
— Да-а… — задумчиво протянула приятельница, — лишь бы время было. А сколько уже? Черт. Черт! Мне уже выбегать надо.
Она быстро спрятала мобильный в карман пеньюара.
— Ты как? Со мной или попозже?
— Чуть позднее, Алис. Я вызову такси, сама доберусь.
— Ну как знаешь. — Соседка уже стоит в дверях. — Веди себя хорошо, ясно? По секс-шопам не шатайся и к богам не приставай. Они этого не любят.
Секс-шоп сам ко мне заявится. Возможно, даже раньше, чем я на работу приеду.
— Буду монашкой, Алис, клянусь. Только лифчики и ничего кроме лифчиков весь день. Звони, если что, ладно?
Через двадцать минут вижу, как она отъезжает на своей «хонде». Честно говоря, я просто не хочу, чтобы она пока появлялась у моей работы — ее реакция на Кирилла меня немного смущает. Возможно, даже хорошо, что сейчас Алиска так занята: с рыжим кобелем моя одинокая соседка точно не справится.
Такси приезжает еще через четверть часа. Пока ждала машину, успела списаться с Габи — она, конечно, уже в магазине, продолжает разбирать наши завалы. Меня скупо похвалили за вчерашнее, но оказалось, что рыжий не весь мусор вытащил. Интересно, он уже у себя? Наверняка видел. Не смог бы не заметить и пройти мимо.
Стоп. Надо переключиться на то, что действительно важно. И тут же чувствую укол совести: я же так и не позвонила вчера. И он не позвонил.
На часах начало девятого. Спит? Не спит? Пока раздумываю, пальцы привычно скользят по экрану мобильного. Пошли длинные гудки — поздно нажимать на отбой. Надеюсь, что не разбужу.
— Алло, — звучит знакомый женский голос.
— Привет, мам. А папа… спит?
— Да, родная. Спит еще, еле уснул вчера, так что не буди его. Когда у нас будешь?
— Не знаю, мам. — Чувствую себя предательницей. — Пока не смогу вырваться. Что врачи говорят?
— Да пока все то же, никакой конкретики, и это сводит с ума. — Мама беспомощно всхлипнула. — Я уже на пределе, приезжай, пожалуйста. Любочка ночами плохо спит, ждет, когда мама ее приедет, скучает маленькая. У меня сердце кровью обливается — вчера днем уснула, обнимая твою фотографию. Приезжай. Пожалуйста.
Мама тихо заплакала. Я молча глотала слезы, понимая, что сейчас не место и не время, но хотелось кричать в голос.
Она не выдержит, не справится без меня. Мало кто справился бы, а мама никогда не была бойцом, всю жизнь — нежная фиалка, которую заботливо оберегал папа от любых проблем все тридцать лет их брака. Маленькая, хрупкая, с милыми белокурыми кудряшками, она и выглядела всегда как моя старшая сестра, лишь в последние два года резко сдала.
