Бренда Милз оказалась спокойной, гостеприимной женщиной с неулыбчивыми, настороженными… нет, скорее – испытующими глазами. Вопрошающими: чего ей от гостя ожидать? Под глазами наметились темные полукружья. Губы поджаты, но не зло. Волосы практично зачесаны назад. Она была стройна, чисто одета и подчеркнуто по-деловому вежлива. Последнее – чтобы избежать с постояльцами панибратства, ведущего дальше, чем позволяла ей забота о репутации.
Возраст? По бумагам – на двенадцать лет старше Шона, по-настоящему – на шестьсот семьдесят два моложе. Она отвела ему просторную комнату, свою бывшую супружескую спальню, с широкой кроватью и окном на огород, за которым начинался лес.
– Надолго к нам? – спросила сразу после знакомства.
– Хотелось бы надолго, – по привычке уклончиво ответил Шон. – А там как получится. Места здесь красивые… Заплачу вам за полгода вперед. Хорошо?
Он еще спрашивает! В поселке женщине работу найти трудно. Бренда месяца два ни цента не видела, кормилась тем, что огород давал – спасибо, заготовок наделала впрок. Платья обносились, единственные сапожки на ладан дышат.
Принимая деньги, благодарно посмотрела на постояльца. Застывшее в невзгодах сердце вздрогнуло: таких красавцев ей встречать не доводилось. Муж был хорошим человеком, да внешне далеким от идеала. А этот… Чертами лица на святого Джорджа из Библии похож, а глаза по-дьявольски дерзкие.
– Вы женаты? – вырвалось у Бренды.
– Нет.
Почему-то почувствовала облегчение.
В первую же ночь пришла к постояльцу голая.
Под утро, вздохнув удовлетворенно, положила голову на грудь Шона, сказала:
– Не думай обо мне плохо. Ты первый, с кем я легла, после мужа.
– Я знаю. Не волнуйся, Бренда. Я не дам тебя в обиду.
Странно, как самые простые слова действуют на человека – могут ободрить или втоптать в грязь. Казалось, именно тех слов «я не дам тебя в обиду» ждала Бренда. Она заплакала. Горечь и жар ее слез прожгли кожу Шона у сердца. Он не стал утешать. Он не любил ее и не собирался влюбляться. Он только всерьез имел ввиду то, что сказал.
Бренда рассказала свою историю. Она – коренная американка, родилась в Девоне. Родители раньше жили в Корнуолле, на самой западной оконечности Британского острова. Когда в том краю началось активное насаждение англиканской религии, родители-методисты эмигрировали вместе с группой единомышленников.
Родители воспитывали ее в жестких христианских традициях, приучая следовать библейским предписаниям без малейших отклонений, методично. Тем отвратили от религии. Не навсегда, но до такой степени, что в шестнадцать лет она проявила неслыханное самовольство: сбежала с молодым солдатом, недавно возвратившимся с очередной войны, то ли Мексиканской, то ли Индейской. Солдат был рыжим, веснушчатым и румяным, звали Колин Миллз по прозвищу «Красномордый».
Колин оказался порядочным человеком. Он официально женился на Бренде и всюду возил за собой. В конце концов осели они в недавно построенном, неспокойном городке Форт Сапино. Раньше здесь были владения гуронов, делаваров и других племен, численностью помельче. Белые пришельцы оружием и обманом вытеснили их с исконных территорий далее на север – за озера.
Предполагалось, что поселение будет выполнять роль некоего форт-поста, сдерживающего индейские набеги, потому жителей хорошо вооружили. На фоне чего, а также из-за неоднородного национального состава и преобладания задиристой молодежи здесь чуть ли не ежедневно происходили кровопролитные, междоусобные стычки. Ссорились по всякому важному и пустому поводу: из-за женщин, мест охоты, денег, долгов, выпивки, оскорблений. Когда повода не находили, придирались к мелочам, только чтобы попетушиться, потешить молодо бурлящую кровушку.
