В ответ послышались шум, топот ног, кряхтенье, скрип оконных петель, стук деревянной рамы и тонкий звон стекла.
«Там красивый витраж, – заползла в голову совершенно дурацкая мысль. – Что, если разобьют?»
– Ты идиот? – услышала я короткий рык, от которого вновь поползла морозная корочка по коже, – так ощущался мною чужой страх. Другой человек дрожал, оставшись в комнате один на один со Зверем. – Ты в курсе, что красться нужно бесшумно, не сбивая ничего по пути? Ты выдал наше приближение.
– Там темно, я…
– Темно? – Этот вопрос прозвучал так, словно большей ерунды начальнику дознавателей слышать не приходилось.
– Это случайность…
– Кто ты у нас?
– Ч-что? – заикаться в присутствии Зверя и дрожать из-за его резких переходов от одной темы к другой выходило не только у меня.
– Кем ты приходишься третьему советнику моего братца?
– А-а-а…
Резкий звук раздался так неожиданно, что я, не поверив своим ушам, распахнула глаза и сквозь щель вновь заглянула в комнату. Нет, слух не подвел, это действительно щелкнул предохранитель на револьвере. Том самом, что Зверь выхватил из кобуры и наставил на побелевшего молодого подчиненного.
– Я никого не беру по протекции, будь ты хоть самим императором. Единственное исключение – равноценный обмен.
– Вы же… вы же…
– Что? Не выстрелю? Не люблю, когда мне навязывают дураков, выдавая их за умников. Полагаю, если украсить твое трясущееся тело парочкой заметных дырок – это станет хорошим уроком для остальных, включая моего кузена. Согласен?
Собеседник Зверя точно согласен не был, но его скрутило от ужаса, как совсем недавно меня. Молодой человек сравнялся цветом кожи с тем, кого они старательно пытались поймать, и речь ему отказала.
– Считаю до трех; успеешь унести ноги, может, останешься жив. Раз…
Протянутого с ленцой первого слова хватило, чтобы бывший подчиненный растаял без следа, точно пресловутый Призрак.
– Какой же идиот, – хмыкнул дознаватель, прокрутив на пальце револьвер, – но он испортил мне всю охоту.
Последняя фраза, сказанная таким же насмешливым тоном, как и первая, прозвучала однако более зловеще. Мне вдруг подумалось, что молодому дознавателю не столь повезло, как он теперь думал. Похоже, умение быстро уносить ноги помогло ему ненадолго.
От следующих слов я вздрогнула всем телом, позабыв обо всех прочих мыслях:
– Хорошо спряталась, Мышка? Выходи.
Мозг словно набили ватой. Куда выходить и зачем? У меня даже кулаки не разжимались, а красные полосы на ладонях могли остаться навсегда. Я боялась двинуться, все еще переживая явление Призрака, только теперь понять не могла, он мне привиделся или нет. Ступор после испытанного ужаса, наверное, был обычной реакцией, только прежде я никогда не пугалась до такой степени.
Резкий треск напугал еще сильнее, я попыталась забиться в самую крохотную щель своего укрытия, упорно стремясь увернуться от рук сломавшего перегородку Зверя. Я не могла понять, дознаватель это или пришедший за своей жертвой убийца. Отчаянно сопротивлялась, даже когда он потащил наружу. Расцарапала кожу о металлические пластины черной куртки сыщика, но продолжала рваться обратно в убежище, сдирая костяшки пальцев о сглаженные края холодного металла.
Он выпустил неожиданно, и последний мой рывок привел к тому, что я упала и растянулась на полу. А в следующий миг сверху пролился ледяной дождь. Зубы выбили дробь, ветер, дунувший в распахнутое окно, вдруг показался по-зимнему морозным. Пальцы тут же свело от холода, и, дрожа, я с трудом уселась на колени и обхватила плечи руками.
