–И что?
–Помнишь, я ходила на их ритуальные собрания? Это началось тогда. Я не знала, что мне вкалывают, говорили, будто какие-то препараты, расслабляющие подкорку головного мозга, чтобы легче было войти в транс. Мол, в трансе мы можем увидеть свои прошлые жизни. Дозы были совсем небольшие, поэтому я не переживала. Я далеко не сразу поняла, что это было на самом деле, меня просто смущал этот препарат, и я старалась как можно реже ходить на собрания. В конце концов, до меня дошло, на тот момент уже были сделаны четыре укола.
–Вот почему ты с ними поссорилась! – проговорила я. Мне стало паршиво. Господи, ну зачем я пускала её туда, почему не пыталась остановить, если чуяла нехорошее?..
–Теперь я пытаюсь завязать. Раньше со мной был Дима, но он уехал, поэтому я позвала тебя…
Я вздрогнула. У неё хватает сил переживать это вот так, без каких-либо средств и таблеток, бросать самым первобытным способом, и единственное, что ей необходимо, – это чтобы рядом кто-то был…
–Женечка…
Она судорожно вдохнула и сжалась в клубок, а я вскочила и вылетела за дверь.
Зачем я позволяла ей туда ходить?.. Почему всё сложилось именно так? Ведь это всё навсегда оставит след…
Чёрт, столько времени! Моя подруга, которая вечно подсовывала мне что-то новое, которая всё время приносила мне огромные стопки собственносочинённых комиксов, которая всё время нарочно говорила во время прочтения книг или просмотра фильмов, что будет в конце, всё это время была в серьёзной опасности, а я даже и понятия не имела!..
Я запустила руки в волосы.
Насколько же ухудшилось её здоровье?.. Что это были за наркотики?.. Шрамов всего четыре, и за целый год они никуда не исчезли. Более того, они выглядят, как микроскопические синяки, значит, скорее всего, кололи неправильно, может быть, не попадали в вену… Тогда, возможно, эта гадость редко попадала в кровь. Может, не всё так плохо?..
Она сможет избавиться от этого. Она сильная, и ей уже хватило смелости отказаться от наркотиков, зная, что ей придётся пережить.
Я вернулась в комнату и сразу подбежала к кровати с намерением делать всё, чтобы помочь.
Потянулись тяжёлые, мрачные минуты; болезненный полумрак; жара в комнате, жара горящей кожи на лице, жара мокрых пальцев; приглушённые стоны… и бесконечные: «Всё будет хорошо», «Сейчас всё пройдёт», бесплодные нашёптывания успокоительных фраз…
У Жени были галлюцинации, она то начинала с кем-то разговаривать, то с кем-то спорила, то испуганно пряталась под покрывалом. Пару раз даже бросила подушку куда-то в потолок.
Одно дело, когда видишь это в фильмах, и совсем другое – наяву. Особенно, когда это происходит с близким тебе человеком.
Один раз я, покусав губу, спросила: «Женя, где можно достать эту гадость?», на что она энергично отправила меня во всем известное место.
Иногда галлюцинации на время прекращались, тогда она просила меня что-нибудь говорить, и я пересказывала ей какие-то скучные книги и фильмы, стараясь, чтобы это звучало интересно. Но вскоре жуткие видения возвращались, и я уже не могла придумать, как это облегчить, и могла только обнимать Женю и баюкать её, словно маленькую. Так прошло полтора или два часа.
Женя снова притихла, дрожь стала уходить, дыхание – выравниваться. Я уже ничего не говорила, а просто гладила её по повлажневшим волосам, липнущим ко лбу.
–Женя, – шёпотом позвала я, когда она почти совсем успокоилась.
