– Тридцать первого мы тебя ждём! – ещё раз напомнил Саша.
– Обязательно! – Даша подошла к лифту, нажала кнопку вызова.
– Пока! – Настя подошла к двери и захлопнула её. Звук этот громом прокатился по подъезду.
Даша закусила губу. Как глупо получилось!
– Я не поняла, что это было? – услышала она из-за двери Настин злой голос.
– Ничего! – в Сашином ответе слышался смех. – Обнялись на прощание.
– Это что-то новенькое!
– Солнышко моё, ты что ревнуешь?
– Я?! Вот ещё! Только не к ней!
Пришел лифт, открылись двери, Даша вошла. Уши горели от этого высокомерного и пренебрежительного тона.
– Но в следующий раз будь добр, воздержись от подобных объятий!
Двери закрылись и ответа девушка не услышала. Лифт уносил Дашу вниз, и чувствовала она себя отвратительно.
***
Дома, глянув на часы, Даша обнаружила, что времени только одиннадцать, хотя ей казалось, что уже глубоко за полночь. Она включила телевизор на кухне, достала сундучок с рукоделием и принялась за работу.
С тех пор, как фиалки навсегда покинули её жизнь, одно время она очень страдала. В моменты, когда на душе пасмурно, ей ну просто необходимо было хоть чем-то себя занять. Она пробовала вязать, но это занятие только ещё больше выводило из себя. С шитьем и вышиванием вышла та же история.
Однажды Рита спросила, не знает ли она, чем можно обернуть книгу. Ей одолжили какой-то суперценный экземпляр, и она опасалась, как бы случайно его не повредить. Даша призадумалась, и неожиданно нашла для себя занятие. Теперь её новым увлечением было делать обложки для книг, и если первые были ещё простенькие, то со временем она стала делать просто произведения искусства.
Постепенно целая полка заполнилась Дашиными творениями. Нередко гости, приходившие в первый раз, подолгу застывали у этой полки, разглядывая шедевры.
Не раз ей предлагали сделать что-то на заказ или продать, но она всегда отказывалась. Девушка делала это для себя, не ради результата, а просто эта работа по-настоящему умиротворяла её. И чем пасмурнее было на душе, тем дальше шла фантазия.
Даша смешала в равных пропорциях муку и каменную соль мелкого помола. Стала потихоньку добавлять воду, чтобы получилось очень густое тесто, похожее на пластилин. Из этого теста она принялась лепить маленькие фигурки. Выложила их на противень и поставила в духовку на самый слабый огонь.
Ключ заворочался в замке, когда она как раз выложила остывшие фигурки на стол, приготовила кисти, краски и лак.
В кухню ввалилась Рита, пьяненькая и весёлая, неся с собой свежий запах и прохладу зимнего дождя.
– Ты чего так рано? – удивилась Даша. – Я тебя не ждала раньше следующего утра.
– Да ну! – Рита усмехнулась, поставила на стол бутылку шампанского. – Они все в баню поехали, а я не захотела. Ну их в баню! Шампанское будешь?
– Не знаю. Может, лучше до нового года его оставим?
– До нового года его ещё море будет, – Рита подмигнула, – а вот нам с тобой посидеть случай может уже и не представится. Не забудь, я ведь тридцать первого уезжаю, и до пятого меня не будет!
– Да помню я.
– Тем более, – Рита встала с табуретки, стянула через голову свитер, оставшись в одном лифчике. – Жарко, сил нет! А у тебя, как я погляжу, очередная драма. Причём, насколько я могу судить по размаху затеянного тобой, что-то нешуточное.
Даша подперла щеку рукой, воздохнула и махнула ладонью.
– Да ну всё это к лешему! Открывай! Наливай!
