Он в порядке.
На его лице нет ссадин.
Кажется, мне удалось удержать Димитрия от того, чтобы спустить всех собак на него.
— Что-то не так? — ледяным тоном спрашивает Клим.
Я встряхиваю головой. Я совсем забылась, заглядевшись на него, поэтому приходится быстро отвести глаза и нырнуть в салон. Я поправляю маску, сдавливая зажим на носу, и не могу решить, с чего начать. Врать себе глупо, я затеяла эту поездку, чтобы увидеть Клима. Хотя бы увидеть, чтобы понять, что с ним.
— Дорога займет примерно час, — официально сообщает он, когда садится за руль.
Он резковатым жестом вытягивает ремень безопасности и защелкивает замок. Потом заводит мотор кнопкой и поворачивает к воротам.
— Ты разговаривал с Димитрием утром? — спрашиваю его.
— Нет.
— А с кем-то из начальства? Тебе хоть что-то сказали насчет вчерашнего?
— Сказали, чтобы больше не лажал. Меня простили в первый и последний раз. Я на испытательном сроке.
— Хорошо. — Я выдыхаю с облегчением и на несколько секунд прикрываю глаза.
За окном все равно нечего разглядывать. Там монотонный пейзаж пригорода.
— Тебе лучше? — голос Клима неожиданно становится мягче.
Появляются интонации, которые я любила. Он больше не говорит как робот или как вышколенный работник. Я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядами через зеркало заднего вида. Короткое пересечение запускает новый ритм моего сердцебиения. Я так остро реагирую, что мне приходится напрячься, чтобы вспомнить, о чем мы говорили.
— Да, мне лучше.
— А маска зачем? Стесняешься?
— Губа не заживет сразу.
— Опусти ее, я хочу взглянуть.
Еще мягче.
Его низкий голос как будто постепенно находит верную тональность.
Ту самую, которая до сих пор хранится в моей памяти.
В моем сердце.
— Клим…
— Пожалуйста.
Он сворачивает к обочине и останавливается. Еще через мгновение он оборачивается ко мне корпусом, вклиниваясь между передними сиденьями. Так от его настойчивого взгляда не скрыться. Я даже чувствую его энергетику иначе. Она напитывается силой и яркими красками, которые я когда-то знала до полутона.
Клим сам протягивает ко мне ладонь. Он очень высокий, и у него длинные руки, так что ему не составляет труда дотянуться. Я почему-то не сопротивляюсь, замираю и завороженно наблюдаю за тем, как он уничтожает дистанцию между нашими телами. Клим с удивительной осторожностью касается края маски и легонько тянет ее вниз.
— Больно, да? — он спрашивает таким тоном, словно по нему самому только что хорошенько вмазали. — Выглядит херово…
Он чиркает пальцами по моему подбородку и собирается убрать ладонь. Но меня несет навстречу внезапным порывом, и я судорожно хватаюсь за его крепкие пальцы. Я чувствую их тепло, их затаенную силу, которая никогда не обрушится на меня. Эмоций становится так много, что я едва могу дышать. И я сама тянусь к нему. Утыкаюсь лицом в его грудь, чувствуя, как он пытается неуклюже извернуться, чтобы я не поранилась об его куртку, и всхлипываю.
— Просто обними меня, — прошу.
Я не должна делать этого.
Я понимаю.
Так я только запутываю и без того тугой клубок своих проблем. Но в этот момент никакие доводы разума не работают. Меня тянет к нему так, как никогда в жизни. Я нуждаюсь в нем в эту секунду...
Клим молча обнимает меня и дает успокоиться.
— Я сейчас, сейчас, — шепчу зачем-то, хотя чувствую, что слезы по-прежнему текут по моим щекам.
Вчера я держалась, а сегодня совсем расклеилась. Не знаю, сколько времени так проходит, я постепенно прихожу в себя и отстраняюсь. Меня обдает холодом, потому что Клим сразу выпускает меня из рук. Хотя чего я ждала? Что он сожмет еще крепче? Попытается поцеловать?
