Девочка спустилась с кровати, потирая глаза, и попыталась разбудить беспокойного соседа. Артем лениво поднял веки, улыбнулся и снова отключался.
– Ты весь горячий, – заметила Лиса. – Вставай! – приказала она и принялась трясти брата, что было сил в ее маленьких ручках – бесполезно.
Несколько хлестких пощечин спустя Артем подчинился, и девочка, держа больного под руку, повела его в другую комнату. Уложив брата на кровать, она накрыла его одеялом, пледом, после вытащила из шкафа его зимнюю куртку и положила сверху.
Оставив рядом стакан воды и конфетку, которую ей дали в школе по случаю дня рождения одноклассника, она вернулась в постель.
Он проснулся в бодром расположении духа, пока не осознал всю влажность своего положения. Несколькими глотками он осушил стакан, что оставила сестра, после глянул на часы и, сбегав в душ, приготовил завтрак, успев как раз к утреннему будильнику.
Лиса выпала из комнаты с полуоткрытыми глазками и даже не заметила сидящего за столом брата. Она прошла в его комнату с криками: «Артем, уже утро!» и встала столбиком в проходе.
– Ты куда делся? – спросила она, зазевавшись на последнем слове.
– Ну, ты и соня! – сказал парень и показал язык удивленно обернувшейся на него девочке. – Завтрак готов!
Лиса поспешила к столу.
– Сам ты соня, – разворчалась девочка. – Это ты всегда последним просыпаешься.
– А вот и нет!
– А вот и да!
– Мне просто нравится, когда ты меня будишь. Я просыпаюсь и жду, когда ты придешь, – выдал Артем и оскалил наигранную улыбку.
– Врун!
– А вот и нет!
– А вот и да! – уверенно заявила Лиса. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она, кромсая яичницу на маленькие кусочки с помощью вилки.
Артем взял нож и принялся помогать сестре.
– Хорошо, – ответил он. – Спасибо, что позаботилась обо мне!
Девочка улыбнулась и отвела взгляд.
– Будешь должен, – сказала она.
Парень рассмеялся.
– Хитрюга! – подметил он и покосился в сторону душевой. – Лиса, можно тебя попросить…
– Угу, – перебила его девочка, набивая рот едой.
– Эй, подавишься же.
Лиса потрясла головой.
– Балбеска! – смиренно произнес брат. – Запустишь стиральную машину, когда со школы вернешься?
– Хорошо.
– Там мое постельное, сама его не вытаскивай, тяжело будет. Машинка совсем работать не хочет. Я домой приду, сам вытащу и выжму, хорошо?
– Я все поняла. Я же не ребенок.
– О, как!
С трудом натянув ярко-зеленый плащ-дождевик на неугомонную девочку, Артем снял со змеевика кроссовки. И полушепотом ругнулся, прежде чем нехотя сунуть ноги в непросохшую обувь. Яркими вспышками в памяти мелькнули моменты прошлого вечера, вызвав у него косую улыбку.
– Хорошо, что телефон был в рюкзаке, – проворчал парень и, крепко взяв сестру за руку, накинул тяжеленный школьный рюкзак поверх своего и повел девочку на остановку.
На улице моросил дождь. Небольшие лужицы расходились кругами от каждой новой капли. По дороге медленно проезжали машины. Пасмурное небо переливалось пастельными цветами.
– Надо было взять зонтик, – сказала Лиса.
– Не подумал, – ответил парень и поглядел на небо.
Морось принялась покусывать его лицо, топя в пучине размышлений.
«Как же противно, – подумал Артем и попытался поймать языком несколько небесных снарядов. – Бесит. Как же бесит. Мне начали нравиться эти улицы и этот чертов дождь. И все только потому, что я вижу все это, возможно, в последний раз».
Они преодолели второй перекресток и укрылись под крышей остановки. Там на лавочке сидел старичок с деревянной тростью. Он смотрел куда-то вдаль, будто и вовсе никуда не смотрел. Такой спокойный, неподвижный, точно черствый хлеб. Вскоре, по причине воспоминаний или по какому-то другому поводу, на лице его нарисовалась улыбка. И в этой улыбке было столько жизни, что Артем несколько секунд не мог оторвать от старика взгляд.
