МГБ - страница 6

13-го февраля 1944-го, сразу после похорон вице-губернатора дистрикта, над Лембергом на большой высоте появился советский разведывательный самолет. Это было после захода солнца. Снежная метель поубавилась благодаря ветру, который разносил по городу листовки. Листовки призывали население не посылать своих мужей и сынов в немецкую армию, для защиты чуждых украинцам интересов. Людей призывали к всемерному сохранению исторических ценностей украинской Галиции, к бойкоту отправки молодежи в Германию. Предлагалось не выполнять указания немецких властей по демонтажу и разрушению промышленных объектов и малых предприятий.

23-го февраля советская авиация в два часа ночи нанесла по военным объектам Лемберга ощутимые удары. Бомбы были сброшены на станционные пути главного вокзала и на Скниловский аэродром, с которого наша команда не раз отправляла «диверсантов». Было уничтожено 12 цистерн с горючим, 45 вагонов с людьми и боеприпасами, 28 платформ с техникой. На аэродроме были повреждены до десятка самолетов. Железнодорожный узел не работал целые сутки. Все, что я слышал от Бизанца об этих и других потерях, произошло благодаря нашим «диверсантам», возглавляемым офицером из нашей же команды. Он смог добраться в наши войска и передать оперативную информацию о строительстве оборонительных сооружений, о движении воинских эшелонов, о подземном скрытом аэродроме в Радзивиллове и о размещении временных взлетно-посадочных площадок.

НЕМЦЫ УХОДЯТ ИЗ ЛЬВОВА

Жизнь в Лемберге перестала быть комфортной и тихой. Трудовые лагеря немцы стали готовить к эвакуации. В лагерях военнопленных усилились репресси к заключенным. В Яновском лагере, например, по указанию коменданта лагеря организовали специальные камеры для провинившихся. В эти камеры вместе с заключенными помещали дрессированных собак. При малейшей попытке заключенного сменить позу или только пошевелиться, бешенные псы набрасывались на беззащитного человека и рвали кусками его мясо. Это была зверская казнь, подобная казни первых христиан в древнем Риме. Римские патриции натравливали на людей львов и тигров. В лагере производилась уборка костедробильных устройств, которые измельчали кости сожженных трупов. За время оккупации Львова в этом лагере сожгли около двадцати тысяч заключенных в основном с территорий Советского Союза. Подручные Гиммлера заметали следы своих преступлений, чувствуя неминуемую расплату. Нам с Тиссеном все неприятнее и тяжелее становилось бывать в этом лагере. К тому же труднее приходилось вырывать из кровавых лап коменданта нужных нам людей. Ведь мы не имели права рисковать солдатами нашей команды.

Клуб на улице Мицкевича посещали все те же завсегдатаи. По-прежнему играл джаз-оркестр из великолепных в основном польских и частично немецких музыкантов. Однако, вид как у военных посетителей так и у гражданских становился все более унылым. Эти люди были молчаливы и малоразговорчивы. Слабо улыбались.

Мы с Тиссеном застали Бизанца за своим столиком в компании майора СС и одного штатского, которого ранее мы не видели. Все трое, нагнув головы к центру стола, близко друг к другу, о чем-то тихо беседовали. Бизанц на наше приветствие даже не улыбнулся, и тихо поприветствовав в ответ, жестом руки показал на свободные стулья за столом. Я поискал Эльзу, скосив глаза на ее обычное место. Она сидела с раскрытой книгой в компании адъютанта генерала и двух незнакомых полковников СС. Оркестр приглушенно играл свой отработанный репертуар, но на танцплощадке никого не было. Наши взгляды встретились, и Эльза пригласила меня, показав на стоявший рядом стул. Я справился у Бизанца о здоровьи, и оставив Тиссена, не спеша пошел к Эльзе. Я приветствовал офицеров традиционным поднятием руки. Потом поздоровался с адъютантом за руку и пожал протянутые руки полковников. Я извинился перед ними, что не смогу поддержать мужской разговор, так как пришел уделить внимание даме. Один из полковников спросил, – не помешают ли они нашей беседе. Эльза успокоила их, сказав чтобы они «не обращали на нас внимания». Настроение Эльзы было минорным, откровенно унылым, и она обратилась ко мне с претензией.