– Мы ведь и не говорим ни о чем неудобном, – заявил Лукас с улыбкой. – Я почти не помню мать, так что меня это не слишком волнует. Твоя ситуация куда страшнее! При катастрофе на «Трисмегистосе» ты потерял обоих родителей! Это наверняка наложило серьезный отпечаток.
Аш~шад закатил глаза.
– Хорошо-хорошо! Восприму это как предупреждение о том, что о некоторых вещах не стоит и начинать говорить.
Улыбка Лукаса стала на пару оттенков теплее. Рядом с Аш~шадом он чувствовал себя хорошо – как правило, ему больше нравились люди, которым хватало намеков вместо неуклюжих объяснений. Кроме того, как он цинично припомнил, это было и выгодно: в некотором смысле это избавляло его от ответственности. Не придется мучиться угрызениями совести, что он вплетает фомальхиванина в свои планы, потому что не было ни одного шанса, что что-то происходит без ведома Аш~шада.
Аш~шад не возражал. Пока.
Такси прибыло к роскошной галерее. Лукас подвел Аш~шада к двери из полированного дерева, на которой была лишь маленькая латунная табличка, и позвонил. У салона Йеегонеи не было кричащей вывески, как не было и рекламы. Но его нельзя было назвать и обычным магазином, куда можно было бы просто войти. Нужно заранее договариваться о приеме – что говорило само за себя. Когда Лукас позвонил утром, ему повезло: герданцы, как и ӧссеане, считали время декадами, и выходной день у них не совпадал с выходным у землян.
Им открыла сама владелица салона и впустила в мир дымчатых зеркал, стен, выложенных тиком, и непривычно толстых ковров. Владелица была маленькой и стройной. С ее бледным лицом альбиноса резко контрастировали тщательно зачесанные иссиня-черные волосы, завязанные металлической сеточкой. Ее длинная туника из герданского шелка ледяного розового оттенка переливалась в свете хрустальных люстр, словно жидкое серебро. Плечи ее покрывал короткий розовый плащик с выведенными черными узорами, а у лодыжек колыхалась бахрома широких черных брюк.
– Гроф Лукас, – сказала она и поклонилась.
– Грофесса Йеегонеи, – ответил он поклонившись.
Герданка улыбнулась, и ее тонкая белая ручка молниеносным движением охватила талию Лукаса.
– Тоньше, чем раньше, – пропела она.
Ладонь второй руки мелькнула в воздухе, прошлась по его плечу, груди и впилась под складку рубашки на животе. Это было одно лишь мгновение, каких-то две-три секунды – то есть решительно меньше, чем Лукасу требовалось, чтобы открыть рот и начать что-либо объяснять. Вслед за этим ручки опустились, переплелись и сложились в весьма утонченном положении на боку грофессы.
– На семь килограммов и пять сантиметров в талии меньше, чем полгода назад. Не слишком комфортна твоя жизнь, гроф Лукас, – певуче произнесла Йеегонеи. – Желаешь что-нибудь новое?
– Не для себя, – сказал Лукас.
Он не стал объяснять, что ему осталось жить не так долго, чтобы шитье костюма по меркам было оправданно.
– Я привел нашего с Софией друга, который недавно прибыл на Землю. Ему нужно абсолютно всё. Целый гардероб. Лучший из возможных.
Только теперь герданка обернулась к Аш~шаду. Их глаза встретились лишь после того, как закончились поклоны и представления.
Лукас ожидал, что Йеегонеи тут же бросится к Аш~шаду и снимет мерки своим коронным герданским способом, но она просто стояла и смотрела на него.
– Даже не знаю, смогу ли я, – наконец сказала она. – Понятия не имею, какой цвет для тебя выбрать, гроф Аш~шад.
