Утолив жажду, Мелисса принялась отмываться. Она до красноты растирала кожу, словно пытаясь вместе с грязью смыть с себя дурные мысли, хотя прекрасно знала, что они все равно никуда не денутся.
Ткань, что Дени дал ей вместо полотенца, неплохо согревала. Стоя босыми ногами на острых камнях, Мелисса закуталась в мягкую материю и немного постояла, затем быстро вытерлась и оделась. Наполнив бурдюк, Мелисса поднялась по тропинке на холм, где ее ждал Дени, и они отправились в обратный путь. Но не успели они пройти и десяти метров, как Дени вдруг остановился и жестом приказал ей сделать то же самое.
– Ты слышишь? – прошептал он. Лисса испуганно прислушалась. Откуда-то справа доносился шорох, словно кто-то тихонько пробирался сквозь заросли.
– За мной, – скомандовал Дени одними губами и, осторожно переставляя ноги, направился к ближайшему кусту. Лисса прокралась за ним и юркнула под густые ветки. Усевшись на корточки, она выглянула в просвет между листьями. Сначала место, где только что стояли ребята, некоторое время пустовало. Но потом кусты напротив укрытия Дени и Лиссы раздвинулись, и на полянку вышел необычного вида парень. Мелисса услышала, как при виде него Дени еле слышно выругался.
Парень был одет весьма экстравагантно: вместо привычных взгляду джинсов – узкие черные штаны, вместо куртки – расшитый золотыми и серебристыми нитями камзол. Вид довершали высокие черные сапоги.
– Боже, из какого он века? – тихо прошептала Лисса, едва сдерживая смех. Дени показал ей кулак и приложил палец к губам.
Тем временем странноватый молодой человек извлек из кармана несколько клочков бумаги и принялся развешивать их по ближайшим деревьям. Встав ровно по центру поляны, он вытянул вперед правую руку и прищурил один глаз, словно прицеливаясь в одно из деревьев. Внезапно из его руки вырвался маленький огонек и на огромной скорости врезался в дерево точно под бумажкой. Кора дерева вспыхнула.
Лисса застыла с разинутым от изумления ртом. Она, никогда не верившая в какие-либо сверхъестественные силы, видела перед собой живое подтверждение их существования.
Парень с досадой махнул рукой и снова прицелился. На этот раз огонек пролетел мимо нужного дерева и прожег насквозь соседнее. Лицо парня сделалось злым, даже свирепым. Он прицелился в третий раз. Заряд, вырвавшийся из его ладони, превосходил по размеру оба предыдущих. Он стремительно преодолел расстояние от руки до дерева, и бумажная мишень, наконец, загорелась. Парень снова прицелился и без перерыва расстрелял еще несколько деревьев, поджигая свои бумажки. Выстрелы из ладони становились с каждым разом все более меткими, и вскоре все клочки бумаги были сожжены. Парень удовлетворенно кивнул сам себе и круговым движением ладони погасил сразу весь огонь, а потом извлек из нагрудного кармана белый платок, вытер руки и, бросив последний взгляд на полянку, скрылся в кустах, откуда появился.
Дождавшись, пока шорох его шагов стихнет, Дени осторожно вышел из укрытия и подбежал к одному из дымящихся деревьев. Лисса, морщась от запаха горелого дерева и щурясь от дыма, последовала за ним.
Бумажка на дереве, у которого остановился Дени, сгорела не полностью, огонь не тронул верхнюю ее часть.
– Это была фотография? – спросила Мелисса. Дени оторвал листок от дерева и рассматривал то, что осталось от изображения.
– Здесь не знают, что такое фотографии, – отозвался он. – Это портрет.
