Мигель и Марисол - страница 15

«Это не мои деньги» – Сказал Мигель собаке. – «Мне надо вернуть их в казну”. Он вытащил их из кармана, посмотрел на пса и увидел, что дело не в этом. Череда умозаключений вспыхнула в его голове. Марисол стояла рядом и смотрела на плывущее облако.

– Ты знаешь, где казна – сказала она просто и повернулась к нему. Мигель вернулся и выложил деньги на стол под плошку. Совать их под крышку было слишком долго в данных условиях.

Тропа обозначилась не сразу, но вход нащупывался при подходе к лесу за полянкой. Они шли молча. Мох был повсюду, и на камнях, и на земле. Кусты голубики и брусники были увешаны и просто ломились от ягод. «Почему мы не заметили этого раньше» – промелькнуло у каждого.

Собака осталась дома.

Вид всей дороги с колоссальной громадой черного замка на горизонте, зеленью леса без полян и крыш слева и красноватыми рваным скалистым простором справа с разбросанным внизу городом поразил их. Ни одного путника, ни одной птицы, ни одного домика вдоль дороги.

Кровь стучала в висках, что-то мешало им идти вниз по дороге, чувство странной уязвимости не покидало их. Они шли молча и с каждым разом все быстрее. Идти вниз было не так сложно. Только они шли не по дороге. Они шли вдоль кромки леса, перепрыгивая через ветки да камни, кочки да ложбинки с мхом. Хотя мох был менее удобным для ходьбы, человек на дороге был бы слишком заметен.

Город не был мертвым. Он жил своей жизнью. И это было видно еще до входа в него. Дети бегали по переулкам, люди ходили по лавкам да по лоткам. Их было очень мало. Но город не был пустым. Их никто не заметил. Стражи не было. Никого на воротах не было.

Пахнуло мостовой, чуть мусором, чуть дымом, чуть известкой. Пахнуло выпечкой и пряностями. Недалеко от ворот были лотки малюсенького рынка. Овощи, выпечка, подальше мясо и утварь. Продавцы трое болтали у лотка с утварью, а ближе женщина в огромном платке с бахромой на плечах выбирала булочки и слушала рассказ продавщицы о чем-то очень важном, что можно забыть через секунду.

Дети подошли к ней сзади и сбоку. Выпечка источала известный слюновыделяющий аромат и просто притягивала к себе. Продавщица подняла взгляд на детей. Она была первая, кто обратил на них внимание. Это была женщина лет шестидесяти, еще крепкая, с красивым синим платьем до пола и шляпкой вместо платочка на голове. Она уронила хлеб, который клала в бумажный пакет. Молча, и ее состояние стало приближаться к обморочному. Покупательница схватила ее за локти и сказала: «Что с тобой, Мэри?» Потом повернулась к детям и замерла. Лицо ее побледнело на глазах. Стало тихо-тихо. Еще три пары глаз смотрели на них от дальнего лотка. Женщина покупательница сглотнула, взглянула на начавшую дышать продавщицу и сделала несколько шагов назад.

– Здравствуйте! – Сказала Марисол, – Мы хотим понять, где мы.

Шок присутствующих прошел, но на вопрос им никто не ответил. Их взгляды стали мягче и печальней. Что-то очень сильное было в их впечатлениях. Они заметно волновались. Но это были не дети. Булки были уложены в большой пакет вместе с яблоками и грушами и вручены Мигелю. Мигель попытался отказаться, но быстро понял, это у него не получится.

– Где мы? – повторила девочка

Никто не ответил, но грустная улыбка проявилась на лицах. И стало ясно, что ответа не будет. Ребята подошли к лотку с утварью и всякими сувенирами. И внимание обоих остановилось на одном из них. Это была тарелка. Такая, чтобы вешать на стену. На ней были нарисованы два человека. На фоне сияющего неба. Девушка с диадемой и луком и юноша с мечом. Зеленое кольцо сияло своим блеском, желтые волосы были убраны за спину. Донесся дальний гром. Этот рисунок был и на значках, и на чашках, и на всем, что могло его поместить. Все посмотрели туда, где вдали на вершине горы стоял замок. Облако пыли появилось у ворот. Дети пошли дальше по переулку.