Мигель и Марисол - страница 7

Мохнатая белая морда появилась в проеме. Пес был достаточно большим, чтобы, стоя на земле, передними лапами стоять на крыльце. Две ступеньки лестницы были у него под пузом. Мигель видел только взгляд. И мурашки снова прокатились по его спине. Это было связано с взглядом собаки. Только в чем это выражалось было не понятно. Но Марисол долго смотреть никуда не хотела, и возня с догонялками быстро переместилась во двор.

Мигель смотрел на это, и вдруг образ шкатулки, до которой он едва не дотронулся, всплыл у него. Всадник на «коне» скакали по лужайке, а Мигель осмотрел жилище. Печка была еще теплой. Пахло дымком. Было спокойно и почему-то не тревожно. Настолько спокойно, что интерес к дому проснулся в виде того чувства, когда ты лезешь под елку, разбирать всякие пакеты с подарками и надписями. Мальчик пошел в большую комнату и осмотрелся. Сундук, шкаф, стол. Лампадка не горела. Полка-кровать была задвинута к стене, и плед лежал, как вчера на стуле. Он мотнул головой, в момент, когда включился анализ воспоминаний его действий, перед тем как он пошел к колодцу, после самых невозможных ощущений в носу.

Он подошел к шкафу. Там были подушки, одеяла, простыни и одежда. Одинаковые белые блузки, рубашки, льняные штаны, носки и белье. Причем слева женские, справа мужские.

Марисол уже щупала пальцами блузки и прочее, оттерев его вбок. От волос едва уловимо пахло мамиными духами. Волосы коснулись его руки, но защекотало в носу. Мальчик сдавил нос, а Марисол развернула одну блузку и приложила к себе. «Не высокая, похоже, хозяйка у нас. Почти как Марисол» – подумалось. Но не только эта мысль формировалась в голове. И они оба мотнули головой.

Сундук был закрыт. Старый замок висел и был довольно крепким. Он был окован медью. Зигзагообразный узор шел по краям пластин. Пахло только деревом. Марисол понюхала там, где щель. Нет, только деревом и чуть-чуть кожей и еще чем-то манящим. Мигель шел к полкам и уже потянулся к шкатулке, как Марисол вдруг вскочила на ноги. Ее глаза расширились. Руки задвигались, пятки поднялись, и она выскочила из комнаты. Мигель поспешил за ней, и на пороге она осмотрела двор и обернулась к нему.

– Шея!

– Да, – сказал Мигель.

– Мохнатая!

– Да.

– Там!

Нельзя сказать, что Мигель не понял идеи.

– Ошейник?

– На нем есть ключ. Я видела.

Они осмотрели двор и за домом. Впервые они зашли за дом. Лес довольно близко подходил к дому. Задняя дверь никуда не вела. Разве что в погреб. Погреб имел дверь и ступеньки начинались прямо от нее. Там было темно и прохладно. Но, как ни странно, довольно сухо. Там пахло мешками и всякими зернами. Но зерно хранилось не в мешках, а в ящиках. Такие не прогрызешь сходу. Хотя мышами не пахло. Пахло березовыми вениками. Но веников точно не было. И молока не было. Хотя кувшин из под него именно там и стоял. А шум ветра в погребе звучал как странный мужской хор из-за стен храма. «Может полки березовые?», подумал Мигель. Они переглянулись и пошли вокруг дома дальше.

Ветер закачал кроны и угрожающе загудел. Солнце было уже в зените. Где-то по ту сторону дороги, которую они так и не увидели. Хотя проехали по ней невесть сколько верст.

Они вернулись с обратной стороны дома. Собака сидела на крыльце, как в тот момент, когда они увидели ее в первый раз. Хвостом подпирая дверь и лапами на краю крылечка. Мигель снова пережил настороженность. Но отогнал это чувство. Он подошел к псу, присел коленями на первую ступеньку и, оказавшись с ним носом к носу и глазами в глаза, хотел сказать ему про ключ. Но вместо этого ткнулся носом в его мокрый нос, потом опустил голову и прижался лбом к его огромному лбу. Морда была еще та. Как у теленка. Вчера пережитые страхи пронеслись у мальчика в животе, в груди, в уме. Он стал погружаться в воспоминания вчерашних кошмаров. Но получил толчок в грудь. Мягкий и сильный. Тогда он сел ровно и посмотрел в большие глаза собаки. Он не мог себе признаться, что видел в них. И он сказал «Можно мы возьмем ключ?»