Наручники защелкнулись и на ее руках.
Старый год Слава провожал в будке Мигреня. Тот обнимал его, целовал и беспрестанно повторял:
– Возьму тебя в свой отдел помощником, мы с тобой, Сверло, такие дела еще распутаем!
Потом Коля бегал по двору, запускал с мальчишками в мутное небо китайские ракеты.
До праздничного боя курантов оставалось еще полчаса. Уставший от переживаний и спиртного Слава, вздремнул на столе консьержа. В окошко постучали:
– Эй, доктор Ватсон, где твой Шерлок Холмс? Негоже двум выдающимся сыщикам встречать Новый год в этой смрадной конуре.
Слава поднял лохматую голову и увидел перед собой улыбающиеся лица Киры и Лиры.
В эту ночь посыльный Сверлицин стал настоящим мужчиной, правда до сих пор не может вспомнить, кто из сестер в этом ему помог. Возможно, обе сразу.
Утром первого января, глядя на лепной потолок шикарной квартиры одной из сестриц, Слава думал: В чем Гибельсон был прав, так это в том, что мужчины в женском вопросе плотеядны, хуже тигров. А жизнь – замечательная штука, как к ней не относись. И чтобы это прочувствовать, не нужны никакие транквилизаторы.
Телефон зазвонил, когда Сверлу снились загорелые девушки на каком-то кокосовом острове. Одна из них обернулась и оказалась с лицом Коли Мигренева. Ну, конечно, это был Мигрень. Он как всегда тяжело дышал в трубку и говорил бессвязно.
– У тебе телескоп есть? – дошло не сразу до серого вещества Славы Сверлицина. – Рефлектор или рефрактор? Вот и у меня нет, а звездочки посмотреть иногда очень хочется. Человек для того и рожден, чтобы познавать великое. Ты знаешь, что самая маленькая звезда в 10 раз меньше солнца, а самая огромная в 150 раз больше? Что температура звезды не может быть ниже 6 млн. градусов, иначе в ней не начнется термоядерная реакция? Впрочем, откуда тебе.
Слава нащупал на тумбочке стакан с чаем, сделал глоток, поморщился. Который час, совсем Коля с ума сошел?
– При чем здесь телескоп? – прохрипел спросонья Сверло.
– А при том, что если бы у меня был телескоп, я бы не поехал с Зиной в астрономический институт МГУ смотреть на звезды через менисковые кассегрены. Это же куда пришлось тащиться, на Воробьёвы горы! Правда, ни копейки не взяли.
– Какая Зина, Мигрень?
– По-твоему у меня не может быть подруги? Ты, значит, Марчелло Мастрояни, а я урод кособокий, аллозавр, как обзывает меня следователь Курский. Он кретин и ты такой же. На меня еще как девушки западают.
Застонав и откинувшись на подушку, Слава приложил холодный стакан ко лбу. Вставать ни свет ни заря, а Коля спать не дает, чушь несет несусветную.
– Не в ресторан же Зинку было вести, я не буржуй в отличие от вас, газетчиков, у меня миллионов нет. А тут двойную звезду Сириус обещали показать. Кстати, Сириус В – первый обнаруженный в небе белый карлик. Могу лектором в планетарии работать.
– Николай Карлович, – засопел в телефон Сверло. – Все это, разумеется, очень интересно, но давайте лучше утром о Сириусе.
– Не перебивай! – разозлился Мигрень. – Что за привычка старших одергивать, никакого уважения. Я и говорю по делу. Звезды с туманностями должен был показать академик Дождиков Корнелий Львович. На площадке перед институтом, он прочитал любителям астрономии коротенькую лекцию о черных дырах и сверхновых, сказал, что настроит телескоп Максутова АЗТ-6 и будет впускать в обсерваторию человек по пять. Зашел внутрь и пропал. Вообще.
