Михаил Тухачевский. Портрет на фоне эпохи - страница 4

Свидетельство о рождении М.Н. Тухачевского.

3 марта 1912. [РГВИА]

«Жизнь во Вражском была скромной… дом был одноэтажный, в несколько комнат. Самая большая комната имела по три больших окна с каждой стороны. Украшением и единственной роскошью этой комнаты были большие зеркала и два рояля – на одном, по преданию, играл сам Рубинштейн. Отец, Николай Николаевич, отлично музицировал в четыре руки с Софьей Валентиновной. Моцарт, Бетховен, Шопен были их любимыми композиторами. Из Москвы к Тухачевским приезжал гостить знаток и ценитель Скрябина, ученик Танеева Н.С. Жиляев»^>6. С Жиляевым, ставшим в 1930-е годы профессором Московской консерватории, М.Н. Тухачевский поддерживал дружеские отношения всю жизнь. (После расстрела маршала в 1937 году Жиляев был репрессирован.)

Михаил Николаевич с детских лет унаследовал от отца и бабушки любовь к музыке. Дети были способными музыкантами. Михаил всерьез увлекался игрой на скрипке, сохранил он это пристрастие до конца жизни. Более того, ему нравилось самому, своими руками, изготавливать этот прихотливый инструмент, по семейному преданию, он даже создал свой рецепт скрипичного лака. Александр готовился к поступлению в консерваторию, позднее он стал учеником Гольденвейзера по классу рояля, а затем выбрал виолончель. Наибольшие надежды подавал самый младший, Игорь… его считали вундеркиндом.

«Летом дети занимались домашними работами и хорошо отдыхали: устраивали свои спектакли, концерты, художественные вечера. Бабушка и отец играли на рояле, брат Александр – на виолончели, сам Миша – на скрипке. Играли в шахматы, шашки, городки. Миша увлекался астрономией, аккуратно следил за погодой, соорудив вместе с братом Николаем самодельную метеорологическую установку»^>7.

Он запоем читал на русском и французском языках классику и модных авторов (литературные герои, интересовавшие больше других, – Андрей Болконский и Ставрогин). Вообще «книжность» – непременная составляющая дворянского быта – в семье Тухачевских культивировалась. В девятнадцати километрах от Вражского – Тарханы, имение бабушки Лермонтова, где не раз бывали Тухачевские^>8. Неподалеку – Ясная Поляна, куда, по семейным преданиям, Тухачевские наведывались в гости к Толстому. В уездном городе Чембаре некогда учился Белинский, в Пензе тянул служебную лямку Салтыков-Щедрин, рядом, в Наровчате, родился и провел детство Куприн. Словом, Пензенская губерния имела литературную славу. К началу XX века Пенза слыла одним из просвещенных русских городов, ее шутя называли «мордовскими Афинами». В городе были мужские и женские гимназии, художественная школа с неплохой картинной галереей, богатая библиотека имени Лермонтова, читальня имени Белинского, в создании которой принимал участие Чехов. Кстати, Пенза с 60-х годов XIX века являлась местом ссылки польских революционеров, позднее – народовольцев, а в конце века – социал-демократов. И рожденные литературой образы, питавшие отроческое воображение, смешивались с фактами повседневной жизни.

Пьесы сочиняли сами, и сами же рисовали смешные афиши. Главными действующими лицами бывали Михаил и Шура. Николай открывал и закрывал занавес, а также исполнял обязанности суфлера. Игорь играл на рояле. «Находясь в имении, время мы обычно проводили так: много занимались спортом – борьба, поднятие тяжестей, где Миша, которому было около 14 лет, легко проделывал упражнения с пудовой гирей, которыми нас думал удивить их кучер – здоровенный мужчина лет 40, купание в пруду и бои на воде (вплавь)… Мы, гимназисты, занимались постановкой пьес на сцене. Например, рассказы Чехова “Хирургия”, где Миша играл фельдшера, “Канитель”, в которой он исполнял роль дьячка. Но наиболее длительный интерес для нас представляла французская борьба. Мы устраивали свои чемпионаты. Миша выступал под именем Поддубного и равных себе по силе среди нас не имел», – вспоминал соученик Тухачевского по Пензенской гимназии В.М. Студецкий