Милашка для психа - страница 21

У «Зайки» так сильно загорелась жопка, что она готова была взлететь на воздух.

* * *

Как только Таня вошла в комнату, мама бросилась ей на шею, как будто они не виделись уже пару лет. Она была без отца. Очевидно, что он отказался участвовать в этом театральном представлении, хотя жаль. Папино несчастное лицо было бы сейчас как раз кстати. Их таких было бы двое.

– Дорогая, как ты вовремя! Мы с Егором как раз заказали еду, решили не утруждаться с готовкой, – она расцеловала Таню в обе щеки и потом пальцами растерла помаду, оставшуюся на ее лице.

Таня дождалась, когда мама отлипнет от нее, потом обошла ее стороной и посмотрела на психа так, что тот должен был тут же взорваться и разлететься по комнате ошметками.

Этого, к сожалению, не произошло. Должно быть, потому что дьяволы не взрываются.

– Очень здорово, мам, как же жаль, что я собираюсь уходить, – Таня сделала попытку. Она должна была ее сделать, хоть и прекрасно знала, что на маме такие приемы не работают.

Она отодвинет все ее дела одним взмахом своего бедра, если будет в этом необходимость.

– Никаких отговорок не принимается! – закричала она так, что Джек, лежащий на своем привычном месте на коврике, поднял голову. – Я же так редко тебя навещаю, милая. И к тому же – я только что познакомилась с твоим парнем, не пора ли открыть бутылочку шампанского?!

Мама при любом удобном случае открывала бутылочку шампанского. Выпивала она немного, двух бокалов хватало, чтобы ее начинало клонить в сон, но открыть ее было делом принципа.

И, подождите-ка, она что, только что назвала психа ее парнем?!

Таня перевела на него взгляд. Вскинула вопросительно брови.

Псих пожал плечами.

– Нас поймали с поличным, Зайка, уже нет смысла отпираться.

– Точно, – улыбнулась Таня и представила, как втыкает в психа ножи. Много-много ножей. Стало полегче. – А мы ведь так старались скрыть наши безумные отношения. Пойду переоденусь.

* * *

Она принимала ванну, наверное, минут сорок. Вообще, в планах было остаться там до утра. Дождаться, когда маму унесет с ее традиционных двух бокалов шампанского, а потом выйти и, как ни в чем не бывало, отзвониться отцу. Дескать, «барыня уже легли и просють». Просють, чтобы их забрали домой.

Но мама Тани не была бы мамой Тани, если бы не начала стучать в дверь, как умалишенная.

– Дорогая, у тебя там все хорошо? Нам привезли еду.

Таня посмотрела на остывшую воду вокруг себя. Потом – на свои руки, которые покрылись мурашками.

Пришлось выползать.

Когда она вышла из ванны, мама что-то напевала на кухне, а псих напяливал на Джека тапки.

Маленькие собачьи тапки, от которых Таня, скорее всего, умилилась бы, если бы не была так зла.

– Что ты делаешь?

– Водил его к ветеринару, пока ты была на работе, – сказал он спокойно. – У него есть небольшие трещинки на лапах, сказали, какое-то время обрабатывать их и не выходить на улицу без обуви.

Он выпрямился, и Таня только теперь поняла, что псих в куртке.

– Ты что – собираешься гулять с ним прямо сейчас?

– Джеку нужно в туалет, я всего на пять минут.

Таня подумала о том, что будет, если сейчас она останется наедине с мамой… Она свихнется, точно.

– Я с тобой, – сказала она, срываясь в свою спальню.

– Но ты мокрая!

– Это же всего на пять минут, верно?!

На улице было свежо и прохладно. Таня натянула на влажную голову капюшон и спокойно шагала вслед за психом, который вел Джека на поводке.

Джек вышагивал в своих тапках с таким видом, как будто пытался показать всем дворовым собакам, что он, в отличие от них, бомжей, нормально так поднялся.