Курьер заржал. Да-да. Именно так! Громко и запрокинув голову назад. А я сидела и залипала на нем. Охренительный мужик. И даю голову на отсечение – в постели будет тем еще ураганом. Даже аромат его духов возбуждает меня.
– Ну а если перестать дрочить словами, могу сказать одно.
Допив свой виски, он ставит бокал на стол и подается ко мне. Внимательно смотрит, ожидая продолжения. Состроив донельзя умное выражение лица, приближаюсь к курьеру. К самому его плечу. Вдыхаю аромат его духов и, переждав легкое головокружение, шепчу тоном заговорщика.
– Ты можешь раскисать, а можешь отрываться. Мой девиз по жизни – бери от нее все!
Отстраняюсь. Хотя должна признать, делаю это с большим трудом. Руки так и чешутся потрогать его крепкие бицепсы.
– Это типа Акуна Матата? – на его губах все еще искрится улыбка. Ох уж эти ямочки. С ума меня сводят.
– Можно и так. Только, чур я Тимон. Не хочу быть жирным Пумбой, – кривлюсь при воспоминании о кабане. Никогда мне не нравился.
Он молчит. Смотрит на меня с задумчивой улыбкой на губах. А потом вдруг резко обхватывает ладонью мой затылок и притягивает к себе. Посуда со стола летит на пол, мебель переворачивается, и теперь нас не разделяет абсолютно ничего. Его губы на моих. Они такие горячие, и безумно вкусные. И я понимаю, что этой ночью я имею право пожить для себя. Почему бы не расслабиться в руках такого шикарного жеребца?
Боже, его губы! М-м-м. Дорогой виски и жвачка. Именно так пахнет жаркая ночь. Похоже я сорвала джек-пот!
Когда он отстраняется, я едва ли не плачу. Так хочу еще! Но взяв себя в руки пытаюсь изобразить равнодушие.
– Эй, что ты делаешь? – получается слишком тихо для протеста. А он все еще затылок мой гладит пальцами, и в глаза мне смотрит не отрываясь.
– Я трахать тебя буду, Баунти. Всю ночь напролет.
Я молчу. Хочу казаться равнодушной, но дикая, тугая пульсация внизу живота говорит мне о том, что я вряд ли наберусь сил на отказ. Да он и не дает мне одуматься. Резко притягивает к себе снова, завладевая моим ртом.
– Я даже спрашивать не буду, откуда у тебя такая тачка, с водителем, – я развела шире ноги, позволяя его умелым пальцам ласкать мою влажную плоть.
И да. Мы сидели на заднем новенького «Астон Мартин». Курьер нажал какую-то кнопку на дверце и между нами с водителем появилась перегородка.
О боги! С моих губ срывались громкие стоны, когда его пальцы становились более наглыми, а он нещадно глушил их жаркими поцелуями. Я впивалась пальцами в его плечи, царапала его затылок, пытаясь притянуть еще ближе. Этот мужчина – сладкий кусок пирога и я могу впасть в сахарную кому.
– Иди сюда, – шепчет курьер,осыпая мою шею поцелуями. Он усаживает меня на себя, его пальцы задирают мой топ, освобождая грудь.
– Охренительная! – произносит сипло, с восторгом, а у меня от одного его жадного взгляда разряды тока по венам.
– Хочу тебя, – выдыхаю, добираясь под рубашкой до его пресса. Чертова стиральная доска.
– Прямо здесь? – произносит с улыбкой, беря в плен своих губ мой сосок. ЧЕРТ! Я истекаю. Ерзаю на нем бедрами, трусь о твердый бугор его брюк.
И в этот момент машина резко тормозит.
– Приехали. Идем, – шепчет курьер и выходит из салона.
Когда мои ноги оказываются на земле, ему приходится придержать меня.
– Ты в порядке? – улыбается, а у самого глаза черные, одурманенные.
Я хватаюсь за лацканы его пиджака, тянусь к манящим губам, царапаюсь носом о небольшую щетину на подбородке.
