Да, я понимаю, что сама согласилась на его условия, сама растаяла в его объятиях, сама кинулась в омут с головой, но…
Я глупая, раз ему поверила. Мне показалось, что он хороший, что не обидит, что он увидит во мне меня, а не красивую картинку, не девушку на одну ночь. Как бы я себя не костерила, все равно в моих, пусть наивных, глазах виноват он. Ненужно было притворяться хорошим, наверное, мне было бы так проще…
Сколько я так сидела – не знаю. Время – удивительная субстанция. Иногда оно имеет свойство замедляться, растягиваться, как сейчас. А иногда наоборот, бежит так быстро, что не успеваешь замечать детали каждого дня. От чего зависит скорость проживания времени – я не знаю, но хотела бы знать, как этим субъективным временем управлять. Так, начиная думать об абстрактных вещах, я отвлеклась от собственных мыслей.
Допив остывший кофе, я иду в свою спальню, заваливаюсь на кровать, желая уснуть и забыться хотя бы на несколько часов. Но мне это удается далеко не сразу, а еще сон очень тревожный. Мне постоянно снится он. Я открываю глаза, вздрагиваю, стараясь прогнать видение, но снова засыпая, вижу его ясные глаза. И так происходит несколько раз, пока окончательно я не просыпаюсь.
***
...Спустя время…
Наверное, я прошла все стадии проживания горя.
Шок. Наверное, это состояние длилось меньше всего, потому что уже дома меня прорвало на горькие слезы.
Отрицание. Я не хотела верить в то, что Артём оказался обычным подонком, воспользовавшимся ситуацией. В то, что он не видел, какая я, верить не хотелось.
Гнев. Это была самая долгая стадия. Изо дня в день я начинала все сильнее его ненавидеть. Мне казалось, что он подстроил и мой проигрыш в казино. Я тихо ненавидела его, желала ему не самых приятных вещей.
Торг. Я уговаривала себя, что у Артёма были причины так поступить. Может, он женат, а может, не понял, что влюбился, а может просто боялся. Я думала о том, что, возможно, он ищет меня, но не может найти. Я надеялась, что у него получится это сделать…
Депрессия. Осознание неизбежного конца. Хоть он уже и наступил на самом деле, принять это было тяжело. В моих розовых мечтах все должно было быть по-другому. И как бы, находясь рядом с Артёмом, я не делала вид, что не надеюсь на что-то большее, я понимала, что обманывала себя. Романтическая натура нарисовала уже себя счастливую сказочку, в которую я легко поверила.
Смирение. Я призналась себе, что я – легковерная дурочка, которая ошиблась. А Артём никогда не скрывал, что ему нужны от меня только развлечения. Надеяться на что-то большее было крайне глупо. Наверное, в тот день, когда я это осознала, мне было еще больнее. Маленькая девочка внутри меня, верящая даже не чудеса, а обычных людей, в их честные поступки, в любовь, горько плакала, закрываясь от всего мира. Нет, она не погибла, но стала еще более недоверчивой и пугливой.
В тот день, мне хотелось что-то изменить в своей жизни. Что делает любая девочка, которая хочет или чувствует изменения в своей жизни? Правильно, идет менять имидж. Но сидя в салоне, я снова струсила, хоть и обрезала свои волосы почти на половину длины. Теперь они едва касались моих плеч. Голове стало легче. Носить такую шевелюру было не просто, но я не чувствовала той душевной легкости, которой желала всем сердцем. Где-то далеко, в темном уголочке так и осталось место для мужчины, перевернувшем мое сознание всего лишь за пару дней.
