— Здравствуй, моя дорогая Золушка.
Боже, как приятно быть его, пузырьки шампанского снова атаковали кровь. Только бабаханье на заднем фоне музыки не дало им разгуляться. Кажется, Игорь совсем не скучно проводит время в командировке.
— Даш, ты меня слышишь?! — повысил голос Игорь.
— Слышу, ваше сиятельство, децибелы музыки вашему командирскому голосу совсем не страшны.
— Партнеры потащили меня в какой-то дурацкий клуб, а тут слишком громко.
Сердце с болезненной ревностью сжалось в груди, ладошки противно вспотели. В голове снова паническая мысль: «Вдруг принц найдет там другую Золушку или принцессу, в ночных клубах наверняка полным-полно принцесс». А я даже под одной периной горошину не почувствую.
— У вас там, наверное, весело, — уныло пролепетала я.
Язык почему-то не слушался. Соберись, тряпка! Если Игорь способен так быстро увлечься другой Золушкой-принцессой, то зачем тебе сдался такой ветреный принц?
— Нет, ужасно скучно, — сексуально рокотал в трубку Богданов. — Ужасно соскучился по своей девочке.
Пузырьки шампанского в крови разом подпрыгнули вверх. Возликовала: значит, даже в окружении веселых, наверняка выпивающих партнеров, многочисленных, исходя из моего бурного воображения, золушек и принцесс Игорь помнит о своей скромной учительнице.
— Ты скоро приедешь? — с придыханием спрашивала я, потому что тоже очень сильно соскучилась по своему сиятельному принцу.
— Завтра еще на завод. Нужно проконтролировать строительство, боюсь, вернусь только в субботу утром. И снова заберу тебя из дюймовочкиной комнаты злого дракона Веры Ильиничны.
— Ваше сиятельство, грех называть весьма милую пожилую женщину драконом.
— Прости меня грешного. Но иногда мне хочется дать ей денег, чтобы она выставила тебя вон. Вдруг тогда бы ты согласилась ко мне переехать.
— Только попробуй, лось всемогущий.
— И тогда я увижу, как упрямая коза умеет бодаться, — веселился в трубке мобильного телефона Богданов.
— Бодаться и кусаться, — улыбалась я, — а еще превращаться в беснующуюся ведьму.
— Очень заманчиво звучит, — не отреагировал на мои угрозы Игорь. — Всегда мечтал полонить ведьму.
— А вообще, знаешь, хорошо, что ты приезжаешь только в субботу, поскольку в пятницу я собираюсь домой съездить.
— Куда домой? — моментально напрягся Богданов.
— В поселок Великомихайловский, где я родилась и жила почти до совершеннолетия.
— Зачем тебе это? — В сиятельном голосе явное раздражение. — Насколько я понял, тебя там не сильно-то и ждут. Злая мачеха, завистливая сестра и отец алкоголик.
Хотя слова Игоря были на сто процентов правдивы, сама совсем недавно так думала, внутри всколыхнулось возмущение, а может, обида за своих непутевых недостойных родственников. Это как с Родиной: сами мы можем сколько угодно критиковать и говорить, как у нас все плохо, но стоит кому-то из иностранцев сказать что-то унизительное про Россию, мы сразу вспоминаем, какая у нас великая страна.
— Ах, простите, ваше сиятельство, но не у всех отцы олигархи.
— Олигархи тоже бывают подлецами, — глухо сказал Игорь.
— Ты намекаешь, что мой папа подлец? — завелась еще сильнее я.
На каком основании Богданов, совершенно не зная моего отца, бросается такими обвинениями. Нет, папа, конечно, не всегда поступал красиво, но это из-за слабости, а не из-за подлости.
— Во-первых, я говорил об олигархах, ты сама мои слова решила приложить к своему отцу, причем наверняка не просто так, значит, у тебя есть основания думать о родителе плохо. А во-вторых, я решительно против того, чтобы ты ехала домой. — В мужском голосе появились твердые командные нотки директора по инновациям холдинга «Родные просторы».
