Первое, что бросилось в глаза, когда корабль вошёл в атмосферу – серое небо, в остроконечных, светлых облаках. Странная, почти правильная форма смешанных кристаллов льда и капель воды была с ровными, чёткими контурами.
Корабль медленно опустился на поверхность планеты, породив громкое жужжание, которое разлетелось в воздухе. Справа и слева тотчас же стали подъезжать автоматические погрузчики, которые помогали расформировывать багаж.
– Ну вот – моя планета! – радостно воскликнул молодой человек, когда все пассажиры вышли из корабля и ступили на вязкий грунт – Готов поклясться, Вы ещё не видели такой красоты! Это не Ивилон, где вечно холодно и мрачно!
Последние его слова были обращены к Михвелсу. Парень почему-то думал, что брумнт должен прийти в неописуемый восторг. Тот же, лишь смерил его недовольным взглядом, совершенно не имея желания обмениваться любезностями. Но молодого человека, казалось, совсем не задела угрюмость соседа, и он воодушевлённо начал перечислять все прелести Авмира.
С трудом терпя его болтовню, Михвелс, наконец, дождался своей сумки, намереваясь убраться подальше. Пытаясь отвязаться от надоедливого попутчика, брумнт быстрым шагом направился к выходу, желая поскорее покинуть лётную площадку. Но парень не отставал ни на шаг, продолжая в ярких красках описывать планету, на которой они оказались.
Очутившись за пределами посадочных линий, и протискиваясь между пассажирами, в спешке толкавшихся около дверей, Михвелс внезапно остановился. Странное зрелище привлекло внимание. Под одной из высоких стен, скорчившись и закутавшись в лохмотья, сидел человек. Его сгорбленное тело сотрясал сухой кашель, а на тёмном, сморщенном лице проступили синие пятна. В минуты передышки от приступов кашля, мужчина дрожащими руками пытался сильнее закутаться в рваные тряпки, которые служили одеждой. Но они выскальзывали из-под скрюченных пальцев, и он тщетно старался натянуть их на немощное тело. А когда новый спазм сотряс больного, он не удержался и распластался лицом вниз на белом полу.
Михвелс взволнованно подошёл ближе. Неприятный горький запах, исходивший от плоти, сильно ударил в нос. Казалось, человек доживает последние часы – таким страшным и обречённым был его вид.
– Не стоит подходить к нему близко – раздался знакомый голос молодого человека – Этот больной обречён.
Но Михвелс даже не повернулся. Он присел на корточки рядом с несчастным, придерживая его и помогая сесть.
В тусклых голубых глазах промелькнуло удивление, смятение и благодарность. Несколько секунд немощный старик рассматривал брумнта, словно пытаясь навсегда запомнить его благородное лицо.
– Спасибо Вам – еле слышно прошептал он, снова закашлявшись, и прикрыв дрожащей рукой губы – Только парень прав, не стоило подходить ко мне.
– Почему Вы здесь? – ошеломлённо вымолвил Михвелс, совершенно не понимая, почему человек последние часы жизни должен проводить в этом месте – Вам надо в больницу. Там помогут переносить страдания. Может, у Вас будет шанс на выздоровление.
За спиной раздался громкий смех. Михвелс резко оглянулся, ощущая, как в душе закипает гнев. Молодой человек, скрестив руки на груди и весело прищурившись, рассматривал брумнта.
– Что смешного я сказал? – сквозь зубы процедил тот, чувствуя, что может взорваться – Или на прекрасной планете Авмир бросают умирать на улице?
Эти слова мигом согнали самодовольную улыбку. В тёмно-синих глазах парня теперь светилось не веселье, а злость.
