‒ Тьфу ты! ‒ сплюнул себе под ноги Хок, увидев это.‒ Стой здесь, сейчас сам принесу! Герой! ‒ недовольно произнёс он и направился к выходу из жилого отсека. Когда старший пропал из вида, Чоп остался один в полной темноте, торопливо вытер мокрые глаза и, опустив свою голову, обречённо ждал.
Хок появился довольно быстро. С небольшим кожаным мешком он подошёл к отъезжающему и поднёс свой фонарь почти к самому его лицу. Тот зажмурился и затаил дыхание, чтобы противная копоть не попала ему в нос.
‒ Чоп, я всегда думал, что ты особенный, а сейчас смотрю ‒ ты просто дурак! ‒ недовольно произнёс звеньевой.‒ Я тебя за руку тащить должен?
Мальчик приоткрыл глаза и поднял голову, чтобы взглянуть на Хока.
‒ Пошли, я провожу тебя! ‒ вновь обратился к подчинённому тот и схватил его за ворот.
Таким образом, они дошли до ближайшего подъёма наверх. Звеньевой вручил растерянному курортнику мешок с кореньями и произнёс:
‒ Давай, Чоп, я не хочу корячиться по этим чёртовым ступеням. Увидишь наверху мохнатую тушу, иди к ней! Когда подойдёшь, хватайся за свисающие космы и лезь на самый верх, там тебя встретят!
После этих слов он подтолкнул юношу к ледяным ступеням и раздражённо добавил:-Ну иди! Чоп глубоко вздохнул, почувствовал вновь подкатывающий к горлу противный ком и медленно стал подниматься.
‒ Стой! ‒ вдруг услышал он рёв за спиной, искорка надежды неожиданно вспыхнула у него в груди, и он обернулся. Ещё больше согнувшись, Хок направлялся к нему.
‒ Стекляшки забыл, ‒ промычал он, залез в свой карман и вытащил оттуда очки.
‒ На! И смотри, если я тебя увижу здесь, я тебя всё равно наверх вышвырну! Так что не дури! Давай, вперёд! ‒ добавил для острастки звеньевой и в последний раз подтолкнул подчинённого в спину. После этих слов Чоп понял, что как бы он не хотел, но назад дороги ему уже нет. Он надел очки и, словно зверёк на четырёх лапах, стал осторожно подниматься по ледяным ступеням, всё дальше удаляясь от тусклого света фонаря. Вскоре ладошки его совсем озябли, но зато, на удивление, появлялось всё больше уверенности в себе и странной решимости попасть наверх.
Ещё немного,и голова его упёрлась во что-то твёрдое. Недолго думая, юноша подобрал под себя ноги, так что спина его выгнулась и тоже упёрлась в преграду. Изо всех сил он стал пробовать поднять крышку люка над собой, но ею уже давно не пользовались, и поэтому все его усилия были напрасны. После нескольких попыток, почти без сил, он спустился на пару ступеней вниз и присел, чтобы передохнуть. Вся его недавняя решимость и появившаяся уверенность куда-то пропали, навалилась тоска и чувство безысходности. Чоп вспомнил последние слова Хока: «Я всё равно вышвырну тебя наверх». Глаза привычно уже сами потихоньку наполнялись слезами, сердце бешено стучало.
‒ Откройся!!!! ‒ быстро встав обратно на четвереньки, закричал Чоп и ринулся вверх по ступеням. С размаху он ударился в преграду головой и спиной одновременно, а затем, не замечая боли, рыча как дикий зверь, стал давить вверх люк, который, как показалось ему, уже чуть сдвинулся с места. Вскоре за шиворот ему повалился снег. Он стал упираться ещё сильнее,и снег стал падать крупными комьями к его ногам. Когда тонкая неровная полоска света стала пробиваться прямо перед его лицом, а от студёного воздуха перехватило дыхание, он оторвал одну ладонь от ледяной ступени и впихнул её в образовавшийся проём.
