– Эл, это ты?
Я подпрыгнула на месте и схватилась за грудь, пытаясь унять отбивавшее чечетку сердце. В темную комнату вошел обладатель голоса, и я прислонилась к столбику кровати.
Роум.
Подняв глаза, я встретилась с ним взглядом. Роума явно озадачило мое присутствие.
– В эту комнату вход воспрещен, Мол, – довольно резко сказал он, делая глоток пива из коричневой бутылки.
Мол. Мне нравилось, как эта краткая форма моего имени звучала в его устах. Никто и никогда не называл меня Мол, но как только слово вылетело из его губ, мне захотелось подать заявление на смену имени.
Я нервно выпрямилась и покачала ключом в сиянии лунного света. От его неприветливости было тяжело дышать.
– Да, я знаю. Элли дала мне ключ, чтобы я воспользовалась ее уборной.
Облизнув губы и не проронив больше ни слова, он вернулся босиком на уединенную террасу балкона. Я проводила его взглядом и поспешила в туалет. Справив нужду, я уставилась в зеркало, пытаясь взять себя в руки.
Я позаимствовала у Элли расческу с туалетного столика, провела ею по своим вьющимся волосам и поправила резинку, которая удерживала копну каштановых кудрей. Заметив зубную пасту, нанесла немного на палец, провела им по зубам и, наконец, расправила свою помятую тогу, натянув ее на третьего размера грудь и одернув на округлой попе. К моему большому удовлетворению, татуировка на бедре была скрыта. В завершение, разгладив брови и пощипав пальцами щеки, я покинула безопасную уборную.
Я осторожно приоткрыла дверь и на цыпочках направилась к выходу. На полпути к двери Роум решительно крикнул:
– Мол?
Я застыла.
– Да?
– Хочешь посидеть здесь немного… со мной? – Его голос звучал напряженно, как будто спрашивая меня, он боролся со своим здравым смыслом. Что ж, нас таких двое. Я не была уверена, что доверяю ему… вообще.
– Мол?
– Да… Хорошо.
На балконе я обнаружила Роума, который сидел за столом в белом кресле и со скучающим видом смотрел через перила на лужайку сестринства.
Я поставила кресло напротив и наклонилась вниз, пытаясь разглядеть, что же его так увлекло. Казалось, Роум не замечал моего присутствия, но потом пододвинул ко мне бутылку «Будвайзера». Отхлебнув свое пиво, он низко сгорбился в кресле и задумался.
Я осмотрела балкон позади себя, отмечая яркие растения в горшках, а когда повернулась обратно к Роуму, встретила пронзительный взгляд его темно-карих глаз. Впервые с тех пор, как я согласилась составить ему компанию, он слегка улыбнулся своими полными губами. Я отхлебнула напиток, просто чтобы чем-то занять руки. Роум молчал, подперев голову рукой.
– Как давно ты носишь очки? – спросил он, очевидно, чтобы завязать разговор.
– Думаю, с трех лет. Ну, или примерно. У меня всегда было дурацкое зрение, – ответила я.
Он повернулся, снова тупо уставившись на народ внизу.
Когда с нижнего этажа раздался грохот от разбитой бутылки, Роум наклонился через перила, чтобы посмотреть.
– Там становится шумно, – буднично пробормотал он.
– Ага, рекомендую пройтись по коридорам. Создастся впечатление, что попал в бордель. Я и не подозревала, что студенческая жизнь может быть такой… активной.
Он тихо усмехнулся и поднял пиво в шутливом тосте.
– Добро пожаловать в студенческую жизнь.
Я улыбнулась и тоже подняла свою бутылку. А затем одним длинным глотком осушила половину, чтобы пережить партизанскую атаку нервов.
Я поставила бутылку на стол, и Ромео вскинул бровь.
