Молодые поселились в общежитии, где и жил Геннадий до женитьбы, только с семьёй его переселили в другое крыло здания, туда, где жили семейные. Четыре года молодая семья Крапивиных прожила в этом общежитии, а потом Геннадию от государства дали квартиру. Лика помнила некоторые эпизоды из жизни в общежитии: чаще вспоминался широкий коридор, по которому она бежала навстречу отцу, возвращающемуся с работы; большая общая кухня, в которой мать её готовила еду; пружинный диван в их комнате, на котором она рассаживала своих кукол, когда играла без родителей, и на котором любила сидеть с родителями за чтением или просмотром мультфильмов.
В квартире у Лики появилась своя небольшая комната, с любовью обставленная её родителями. Отец сам смастерил ей всю нехитрую мебель: стол, два стульчика, книжные полки и складную кровать. Таких кроватей не было ни у кого: после сна Лика защёлкивала на кровати две резинки, прижимающие постель, и поднимала кровать на торец, так, что та вся оказывалась в небольшой нише между книжными полками и с виду становилась похожей на шкаф. Мать поначалу была очень против такой конструкции, она опасалась, что какой-нибудь механизм не сработает, и дочь их пришибёт этой махиной, но всё работало отлично. Лёгким движением кровать раскладывалась и складывалась, высвобождая в комнатке пространство. Рядом с дверью отцом была прибита длинная самодельная линейка, по которой измеряли рост Лики, и называли эту линейку Ликиной. Отец очень любил замерять рост дочери, и самой Лике это тоже очень нравилось, иногда она даже сама просила о том отца. Последний замер роста, проведённый отцом, Лика запомнила навсегда. Это было, когда она училась в четвёртом классе. Замерив рост дочери, отец сказал:
– Да ты, Ликусь, растёшь у нас не по дням, а по часам! Скоро мне придётся удлинять тебе кровать.
Сделать это Геннадий не успел, в ночь на следующий день его не стало. Подполковник внутренней службы МВД Крапивин Геннадий Иванович погиб при исполнении служебного долга.
***
Настя, считавшая своим долгом опутать подругу паутиной компромата, в тот же день, когда сделала предложение Лике, не дожидаясь ответа девушки, сообщила Алле, что нашла для них суррогатную мать и выслала фотографию Лики. Кроме того она написала несколько слов о Лике и сообщила, что та абсолютно здорова. В этом Настя действительно была уверена, так как раньше у неё с Ликой был разговор о здоровье.
– Единственно, что может стать помехой, – говорила Настя, отойдя в укромное место в коридоре офисного здания, куда она всегда уходила для конфиденциальных разговоров, – ей всего восемнадцать лет, а по закону должно быть не менее двадцати. Но это, знаешь, не проблема. Это с деньгами можно решить. Главное, вам её не упустить. Надо завтра же с ней заключить договор. Ты постарайся сегодня сходить к нотариусу. Попроси их составить договор. Шаблон и паспортные данные малолетки я тебе скинула на почту.
– Чего ты скинула? Шаблон договора и чего?
– Паспортные данные Лики, ну, этой малолетки, которая будет суррогатной матерью. Знаешь, как мне пришлось уговаривать её. Ну, я потом тебе всё расскажу.
– Слушай, а может, другую? Зачем нам малолетка-то?
– Алка, ты не понимаешь! Тут такой наивняк! Можно хорошо поиметь, к тому же приезжая, не трепливая, и даже девственница.
– А это-то тут при чём?
– Я тебе при встрече всё объясню. Приезжай, как всегда, к восемнадцати. Договор уже составь, ладно? С договором подъезжай.
