– В каком смысле «невероятные»?
– Андре убедил ее, что вы можете распродать все наши безделушки по отличной цене.
«Безделушки. Мне бы так жить»
– Ну что вы. Это всего лишь моя работа. И я очень дорожу своими клиентами.
– Вот-вот! – еще больше воодушевился пилот. – Андре говорил, что вы всегда играете честно.
– Он меня почти не знает, – вяло улыбнулась Даша. – Но все равно спасибо.
– Спасибо вам.
Отвернувшись к иллюминатору, Даша рассеяно созерцала догорающий закат. Брат с сестрой получили в наследство небольшой замок, пусть и не в лучшем состоянии, зато набитый настоящими архивными сокровищами. Покойная владелица сидела на бесценных документах времен формирования французской словесности, как собака на сене, не позволяя даже издали взглянуть на них. Ходили слухи, что в бумагах содержатся данные, выставляющие кого-то из предков старушки не в лучшем свете, именно поэтому она так тщательно и скрывала свои сокровища. Однако ни подтвердить, ни опровергнуть этого никто не мог.
О существовании уникальной библиотеки Даша узнала случайно от Ариадны Ильиничны, которая имела небольшой замок неподалеку. Замок достался Кирииди практически даром, как приложение к собранию живописи и фарфора, которое она выкупила и пообещала местной общине ничего не вывозить. Замок галеристка отреставрировала, обустроила небольшой музей и сделала его доступным для посещения в теплое время года. Взвалив на хрупкие плечи и реставрацию, и налоговое бремя, Ариадна Ильинична оставила за собой лишь несколько приватных комнат. Впрочем, в замке она появлялась крайне редко, используя его исключительно для важных встреч или приемов. Кирииди пользовалась у местных жителей огромным уважением, дружила со вздорной хозяйкой соседнего замка и частенько захаживала к той в гости. Но даже с помощью галеристки, Даше так и не удалось заглянуть в драгоценные бумаги – ее не пустили даже на порог. Пришлось разыскивать потенциальных наследников и договариваться уже с ними. И вот сейчас, когда все складывается наилучшим образом, когда можно не только удовлетворить любопытство, но еще и неплохо подзаработать, ей приходится бегать по всей Европе, спасая то ли чью-то чужую жизнь, то ли свою собственную.
Откуда-то сверху навалилась сильная усталость. Она почти не спала все это время и сейчас понятия не имела, что делать дальше.
Пилот посерьезнел.
– Мадам, я приступаю к посадке. Прошу вас, займите место в салоне и пристегнитесь.
Даша пересела в кресло рядом со Стином, ей не хотелось приземляться спиной вперед.
– Пристегнись, мы садимся, – она посмотрела на бутылку, половину он точно приговорил. – И это убери куда-нибудь, не хватало здесь еще стекло перебить.
– Я всегда пристегнут, – не понимающий ни слова по-французски и потому скучающий всю дорогу, Стин поднял руки, показывая ремень. – Неплохая машина. Мне нравится. Я не знаю, где у Сокаты бар. Можно просто на пол положить.
– У какой еще Сокаты?
– Соката, самолет на котором мы летим.
– Ах, это… Наверное. Я не разбираюсь в самолетах.
Неожиданно Стин заозирался, затем склонил голову набок, словно к чему-то прислушивался.
– Что за звук?
Даша поднесла сумку к уху.
– Мой телефон. Не знала, что мобильный в воздухе берет.
Стин бросил взгляд в иллюминатор.
– Эшелон небольшой, скорость тоже. Будешь отвечать?
Молодая женщина колебалась.
– А это не повлияет на безопасность?
– На нашу безопасность сейчас может повлиять что угодно. Поэтому я бы ответил.
