– В замок, госпожа, завтра казнить будут.
– А что он сделал?
– Да вестимо что! Со своею голытьбой ночью напал на заставу. Много же окаянные наших порезали, пока мы их не перебили!
Рагнар легонько толкнул Патрицию в плечо, намекая, что пора заканчивать разговор и обгонять эту процессию.
Через час показались ворота замка Тулия. Замок был на удивление мощным. Толстые стены, высокие башни, баллисты и катапульты – все это не было свойственно замкам аристократов в окрестностях столицы. Тут всегда царила атмосфера безопасности, и у знати было принято строить поместья и дворцы, но никак не бастионы и крепости.
Путники без труда попали во внутренний двор замка, показав привратнику грамоту, наспех выписанную на заставе.
Во дворе замка было безлюдно и мрачно. Лавки торговцев, которым разрешили открыть свои магазины во дворе замка, были закрыты на множество замков, людей на улице почти не было – только шныряющие во все стороны стражники и их командиры, звонко выкрикивающие приказы.
Путники отправились прямиком внутрь замка.
– Мы требуем аудиенции сенатора, – высокомерно глядя на стражника, с расстановкой произнесла Патриция.
– Госпожа, сенатор никого не принимает, – опуская глаза, не выдержав тяжелого взгляда юной аристократки, промямлил стражник.
– Так скажи ему, что сама госпожа Локшир требует аудиенции по срочному делу!
Стражник что-то неразборчиво пробормотал и рысью убежал в темный проем ворот.
Конечно, ни стражник, ни сенатор Тулий не знали, кто такая госпожа Локшир, однако властный и убедительный тон Патриции сделал свое дело – через пару минут из замка вышел камердинер, предложив достопочтенной госпоже Локшир со спутниками проследовать на прием к сенатору Тулию. По дороге к приемной зале сенатора Пат распорядилась, чтобы Мария отнесли к придворному лекарю и оказали необходимую помощь. Перечить госпоже Локшир никто не осмелился.
Патриция и Рагнар вошли в просторную залу, в центре которой располагался большой продолговатый стол. Во главе стола восседал немолодой мужчина в белой тоге, украшенной золотом и серебром. Глаза сенатора горели неприятным безумным огнем.
По периметру залы на всякий случай стояли арбалетчики – меры предосторожности сенатор соблюдал в должной степени.
– Приветствую тебя, сенатор Тулий! – с достоинством кивнула Патриция.
Сенатор ответил положенным по этикету кивком и жестом предложил путникам присесть.
– Мы держим путь из столицы к морю. По дороге на нас напали разбойники, мой муж ранен, мы хотели бы остановиться в вашем замке, пока супруг не поправится. Конечно, мы оплатим доставленные неудобства и хлопоты. – Пат красноречиво опустила на стол увесистый мешочек золотых монет.
– Я буду рад принять щедрых гостей из столицы. – Тулий алчно улыбнулся. – Прошу прощения за столь холодный прием – времена нынче сами видите какие… челядь взбунтовалась, в Элморе переворот…
– Мы далеки от политики, сенатор. Когда в Элморе начались бои, мы сразу же направились в наши владения на юге страны, переждать беспорядки.
– Я Вас понимаю, госпожа Локшир. – Тулий кивнул. – Перевороты – это дело армии и сената. Нечего досточтимой госпоже подвергать себя опасности и риску, оставаясь в гуще драматических событий. Мне доложили, что вы уже распорядились отправить господина Локшира к лекарю. Уверяю вас, мой придворный врач – лучший в Империи, ваш супруг быстро поправится. Что ж, госпожа Локшир, меня ждут дела. Вас проводят в ваши покои, а вашего телохранителя разместят в соседних комнатах. К вам будет приставлена охрана – как я говорил, время неспокойное… для вашей безопасности.
