Там уже находились Эткин и Яна. Хозяева поместья, стоя на коленях, закованные в гранитные оковы с кляпами во рту, что-то мычали. Ребята, видя состояние моей рыжей помощницы, просто с ненавистью сверлили их взглядом.
Я же, шатаясь, положил изувеченную девушку недалеко от них, на спальник. Медленно повернулся к этим нелюдям. Здоровый усатый детина, детина поменьше, полноватая дама и девка с каштановыми волосами, возраста Данны.
Не говоря ни слова и не вынимая кляпы, я подошёл к каждому и поделился с ними по миллиону нанитов. После того как получил сигнал, что все мои маленькие помощники в экзекуции на своих местах, я вытащил кляп у Роу младшего.
– Тебе это так с рук не сойдёт, ты уже покойник! – начал брызгать он слюной.
Я щелчком пальцев дал команду Касперу на генерацию максимальной боли. Но так, чтобы его сознание и нервная система функционировали всегда, чтобы импульсы боли не сломали разум. Даже во сне он будет получать порцию мук, эффекта ломающихся костей. И при этом наниты будут действовать абсолютно автономно, пока не закончится их энергия. А это более десяти дней.
Стак Роу забился в конвульсиях. Следующим на очереди отец Роу, граф и главнокомандующий. Даже имя его знать не хочу.
– Ты что себе позволяешь щено… – Отец падает с такой же заложенной программной в нанитов.
Мать, видимо, следующая.
– Пожалуйста, я не понимаю… – начала она судорожно молить.
– Каспер, анализ эмоций, – устало произнёс я в слух.
– Страх и ненависть, Админ. К вам ко всем. Так же склонен…
Я прервал Каспера щелчком пальцев, и мать падает в конвульсиях.
Следующая девушка просто плакала.
– Я знала, что они делают… Но, что я могла, против семьи… Я сама была, как в темнице… – рыдала она.
– Каспер? – приподнял я бровь, глядя на зубастый шарик.
– Она не врёт, Админ. Наниты улавливают страх и отчаяние за несправедливость. Чувство истинного горя, – сказал искин.
Прижал ей руку ко рту, выкачал все наниты и погрузил её в сон. Тут достаточно улик, чтобы лишить эту семейку любого дворянства. А невинную девушку я не могу калечить.
– Что делаем дальше? – устало спросил я архимага, не отводящего взгляда от конвульсий троицы.
– Н-не знаю, стражу ждём. На такой случай должны прийти гварды из легиона, а потом и кто повыше. Так что их прихвостней не будет. Но, Рокаин, не слишком ли ты с ними? Можно было просто лишить жизни? – спросил растерявшийся Эткин и перевёл взгляд с мучеников на меня.
– Нет, дружище Эткин… Там у них вся темница забита девушками, подростками и детьми. Ещё в худшем состоянии, чем Данна, – морщась, сказал я.
– Великий Светлоликий! А ещё сколько было до них… Понял, Рокаин, я на твоей стороне! – твёрдо сказал он, глядя мне в глаза.
Яна в это время даже не обращала внимания на экзекуцию. Вытирала окровавленную рыжую, держа её голову на коленях и придерживая её руку на груди.
– Тех, кто в темнице, я опоил эликсирами жизни. Они выживут. Ты справишься без меня? – кивнул я на девушек.
– В данный момент да, – озадаченно сказал он. – Но завтра мне понадобятся свидетельские показания.
– Наш адрес ‒ северный жилой квартал, дом шестьдесят шесть, дробь три. Неделю мы точно там, – проговорил я ему, взяв девушку на руки, и мы вышли из поместья.
Оглянувшись в поисках транспорта, понял, что ожидать его не придётся, ночь на дворе. Сказал Яне схватиться за мою шею сзади, но не сильно. Мы максимально ринулись в сторону дома. Долетел я уже на последнем издыхании сосуда. А в груди жалил холод, почти весь сосуд извёл.
