– Ты ноотропы принимала? – подумав, спросил её я.
– Да, ещё и церебролизин себе уколола. У меня дедушка был после инсульта, ухаживала за ним. – Посмотрела на меня доверчиво. – Думала, что поможет от головной боли. Я и девочкам уколола. И Винпоцетин, Тиоцетам им понравились.
– Проверь всю его одежду, – оттолкнул ногой к ней всё снятое с парня. Сам рассматривал странный пистолет, который был у того на голени. – Так же на стол по принадлежности разложите: оружие, боеприпасы, «непонятное», одежда.
Подхватил под плечи тело и отволок, прислонив к стене около окна. Потом вернулся к одежде, достал его трусы, скрутил в кляп, заткнул рот на всякий случай. Притянул к окну кресло и удобно устроился на нём.
– Идите. Закройте дверь. У вас есть пол часа, чтобы привести себя в порядок. Избавиться от одежды, если на ней есть кровь. И эти пол часа меня не беспокоить.
Я откинулся на спинку и постарался ни о чём не думать. Надо дать передышку мозгу, чтобы его использовать эффективно. Стратегия пока одна – выжить. Слишком во многом надо разобраться для этого. Составить список важных вопросов к этому челу. А потом принять план.
БРЕМЯ ВЫБОРА. Дары Мира Икс.
Мне было трудно при понимании ситуации, потребовалось не менее трёх минут, чтобы достигнуть состояния спокойствия и выйти на отрешённость в состоянии хладнокровия, наблюдать отрешённо за всем случившимся, реагируя на то, что происходит вокруг. Сейчас я просто смотрел на пустой перекрёсток за окном, на который выбежала, визжа и поскуливая лысая маленькая собачка, в голове как мгновенная холодная заставка возникла мимолётная оценка: из тех собачек которых таскают дамочки на руках. Усилие, чтобы опять безразлично отвести взгляд от зомби, двинувшихся за ней из подъездов двух домов.
Сзади раздавались звуки, которые позволяли понять, что в соседней комнате выкладываются увесистые металлические предметы на стол, тряпки, какие-то пластмассовые изделия. Потом на фоне наращиваемой отрешённости, безучастно определил по звуку треска молнии раскрытие сумки, ещё одна издаёт шипящий шелест при перемещении по полу, её тяжёлую быстро тянут…
Сдающееся моему управлению возбуждение, затухающее отвлечение на детали свободно скачущего внимания отметило, как вздрогнула голова парня, пришедшего в сознание, понявшего, что связан и привязан к батареи у стены …
Звуки в комнате, картины за окном и от меня сбоку от пленника стали вытесняться более чувственно представляемыми, поднимавшимися из глубин памяти отдалёнными воспоминаниями о появлении монстров, злодеев, странных ощущениях, не понятных событиях, мои предыдущие планы, ожидания … всё текло передо мной не привлекая внимания, как листья в ручье перед наблюдателем за игрой детей на берегу.
Так продолжалось до того момента, когда по телу прошла волна «отпуска и смыва», после которой понятен хаос, до этого рвущий на части понимание мозаикой смыслов. Что до этого момента было привычное внутреннее напряжение, а после «волны» тело отдохнувшее и обновлённое, и из головы ушёл мешающий «туман напряжения».
Лениво потянувшись, поднялся из кресла, за окном зомби, заражённые туманом, окружившие собачонку, уже схватили её и рвали на части, вырывая куски друг у друга, жадно поедая оторванные куски.
Сначала подошёл к своему рюкзаку и достал несессер, рулон широкого лейкопластыря, и оставив рюкзак, захватил планшет, изъятый из машины от командира-злодея, вернулся к пленнику. Заметил в рюкзаке пластиковые стяжки, которых было много, взял несколько.
