– Ладно, поговорим позже, ― приняла я решение, чувствуя, что теперь не успокоюсь, пока не получу ответы.
Пусть меня это уже давно не касается, но интересно же!
Новость выбила меня из колеи настолько, что по пути в больницу я едва не проболталась маме о настоящем положении дел. Вовремя спохватилась и захлопнула рот. Потом был долгий и весьма эмоциональный разговор с врачами. Нам сказали, что отец дал согласие на перевод его в другую клинику и должен был сам поставить в известность родственников. У него только ноги отказали, а не голова. Он вполне адекватен для принятия таких решений. Я опасалась, что мама после этого заявления весь больничный корпус разберёт на кирпичи. Она за родных и близких кого угодно на куски порвать способна. Порывалась даже в минздрав поехать и жалобу на врачей накатать, но мы с Вадимом её всё-таки угомонили, хоть и не без труда. Я позвонила на папин номер и включила громкую связь. Незнакомый женский голос дружелюбно сообщил нам, что Вячеслав Антонович в данный момент находится на процедурах, но после обеда непременно с нами свяжется. Сложнее всего было объяснить маме, почему мы не можем поехать к отцу немедленно, но в этом мне помог оборотень. Он сказал, что некоторые частные клиники предпочитают не афишировать свою деятельность и заслуги из-за большого числа больных, которые хотят получить лечение немедленно. Владельцы таких учреждений старательно избегают очередей и сами выбирают пациентов, исходя из наличия свободных мест, сложности диагноза и многих других критериев. Всё абсолютно легально и лицензировано, просто условия отличаются от стандартных. Отцу крупно повезло, что ему предложили такую помощь, причём бесплатно.
Аргумент получился очень слабым и притянутым за уши, но на маму это, к счастью, подействовало. Окончательно она не успокоилась, но хотя бы перестала обвинять врачей в том, что они сдали её мужа на незаконные опыты. А после обеда, когда отец позвонил ей по видеосвязи, всё вроде бы встало на свои места. Клиника предпочитает сохранять анонимность, персонал квалифицированный, условия сказочные, кормят согласно предписаниям докторов, палаты регулярно проветриваются, никто никакие опыты над людьми не проводит ― этого хватило, чтобы мама сменила гнев на милость. Да и у меня тоже от сердца отлегло. Папа не выглядит больным и несчастным ― это уже отличная новость. А если верить Глебу, то всего через каких-то два месяца от болезни останутся только воспоминания.
Если верить Глебу… Ох… Это так сложно. Я не понимала, почему он решил проявить заботу обо мне и о моих родных. Мы так некрасиво расстались, что даже на прощение рассчитывать не приходилось, а он мне такую неоценимую услугу оказывает. И ещё распорядился присматривать за мной. Зачем? Какое ему до меня дело? Боится душевной боли от потери истинной пары? Но он же только на четверть оборотень. Сам говорил, что никогда не руководствовался звериными инстинктами. Что изменилось?
Ответ на этот вопрос мог иметься у Вадима, но я не решалась на разговор с ним, пока у меня гостит мама. Она не стала отпрашиваться с работы ― раз уж папу всё равно нельзя навестить, то зачем терять в зарплате из-за отгулов? Десятого числа днём мы отвезли её домой, а на обратном пути я задала оборотню все интересующие меня вопросы. Начала с главного ― как так получилось, что Глеб возглавил министерство?
