Солнце почти село, Мэроу стремительно погружался во мрак. До темноты необходимо раздобыть место для ночлега, и желательно, чтобы это было не под открытым небом. Спустя некоторое время я заметила небольшое поселение вдалеке, и мы стремительно пересекли невидимую черту деревни.
В поселении оказалось достаточно мало хибар, у большинства из них уже были закрыты двери, но вдалеке я увидела сооружение, которое выше всех остальных. Там я и переночую. Подъехав и собрав седельные сумки, я вошла внутрь. На пороге спиной ко входу стояла тучная женщина, а в помещении сильно пахло чем-то жареным. Полнота в нашем мире равна роскошной жизни и безбедному существованию, значит, у этой дамы постоянно кто-то останавливается и приносит ей много монет.
– Есть комната на одну ночь? – поинтересовалась я у хозяйки.
– Да, – произнесла женщина и, обернувшись, взвизгнула: – Нет!
Закатив глаза, я прошла мимо и, поднявшись по ступенькам, спросила:
– Какая свободна?
– Там еще не убрали после бывшего постояльца, – запыхавшись, закричала мне в спину женщина.
– Это неважно, мне нужна только крыша, дверь и маломальская постель.
Хозяйка все же поднялась по ступеням, но держалась от меня на приличном расстоянии.
– Я не могу пустить тебя, ты ведь…
Не дав ей закончить, я резко остановилась и обернулась. Придав голосу более темные нотки, тихо прошептала:
– Я могу проклясть тебя и весь твой род. Твоя душа будет вечно гореть в огне, и ты никогда не найдешь спасения. Хочешь?
Конечно, я не могу это сделать, а даже если могу, то не умею. Но об этом женщине знать совсем не обязательно.
Краснощекая светловолосая дама остановилась у двери и, прижав пальцы ко лбу, начала молиться, пару раз сплюнув на пол, который ей же потом и убирать.
– Эта комната. – Женщина трясущимися руками указала на одну из дверей. – Но там не убрано.
Отодвинув хозяйку ночлежки в сторону, я открыла дверь. Ничего необычного: крохотная комната, узкий настил для сна, глиняный горшок в углу, а рядом с ним догорающая свеча. Если не считать тело женщины, которое наполовину свисает с кровати, то это идеальное место для ночлега. Пробежав глазами по мертвецу, я заметила на шее борозды от веревки. Задушили.
– Я же сказала, тут не убрано, – пропыхтела владелица постоялого двора.
– Уберите ее, пока я буду есть.
– Но на улице уже темнеет.
– Меня это не волнует, – все тем же томным голосом произнесла я, скидывая вещи на кровать. При себе я оставила только меч и нож, что всегда со мной. – И учти, ем я быстро, поэтому у вас не так много времени. И возле входа стоит моя лошадь, отведите ее туда, где будет тепло и сытно.
Спустившись на первый этаж, я прошла в небольшую столовую. Стоило мне сесть за длинный деревянный стол, как из-за соседнего сразу же начали вставать люди и стремительно уходить. Они хотя бы не плевались и не молились, и на этом спасибо.
Хозяйка быстро принесла похлебку и отменный кусок хлеба. Пока я ела, мимо меня прошли двое мужчин, которые несли тело женщины из моей временной комнаты. Провожая их взглядом, я наблюдала, как тот, что держит тело за ноги, неумело пытался открыть дверь ногой, но у него ничего не выходило, он громко возмущался. Хозяйка помогла им и быстро исчезла из поля моего зрения. А мужчины даже не потрудились отнести мертвеца подальше, просто выкинули тело прямо за порог, закрыли дверь и ушли по своим делам.
На Мэроу нет никакого уважения или жалости к умершим. Если верить служителям Отца и Матери, теперь эта женщина в другом мире, там, где ее лично встречает прародительница. Думаю, она разберется, заслуживала девушка смерти или нет. Похвалить ее или покарать.
