– И?
Сердцебиение ускорилось. В момент я все поняла. Вот зачем мы здесь. Вот она, причина, по которой Колум настоял на дороге сюда.
– Ты пойдешь со мной. Это будет уплатой долга за кров и еду. А свою печать лучше сожги, она принесет тебе только беды.
Если бы я его не знала, решила бы, что это забота. Но нет. Ему нужно показать меня как одну из своих зверюшек. Утереть всем нос и продемонстрировать, что у него на побегушках находится охотник. Ну что ж. Мне нужно в Темные земли, и Хозяин даже не подозревает, что оказывает мне куда большую услугу, чем я ему.
– Договорились, – сказала я, развернулась и встретилась с бледным взглядом Колума.
Кивнула ему на дверь, и мы ушли из покоев.
Спустя пару часов я сидела в предоставленной мне комнате и ждала, когда одноглазый слуга принесет еду. За это время я успела помыться, повидать Салли и осмотреть огромную дворцовую хибару. Я должна знать пути отхода. Здесь небезопасно. Соседнюю комнату от меня занял маг, и сквозь тонкую стену я не слышала ни единого звука. Скорее всего, он уже спит. Быть может, он так далеко никогда не уходил. Но ведь где-то он встретил… его… человека со шрамом.
До сих пор не могу поверить. Он жив.
От этой мысли я сжалась в беззащитный комок. Я ничего и никого не боюсь так, как его.
Как, во имя Матери, Мэроу может носить настолько убогих и безжалостных созданий? Если Матерь существует, почему она не покарала его за содеянное? Если Отец существует, почему он не вступился на сторону слабых и не уничтожил чудовище? Ответ прост. Их нет. Это еще одно подтверждение моим мыслям. Возможно, когда-то давно их ноги и ступали по бескрайним просторам Мэроу, но это было тогда, когда мир был прекрасен, а не отвратителен, как сейчас.
Скрипнув, открылась дверь, и на пороге появился раб. Поставив кувшин и миску на стол, он развернулся, чтобы уйти, но я его остановила.
– Где хозяйка? – Как только я зашла в это поселение, сразу вспомнила рыдающую женщину, убитую горем.
– После того как она проклинала Хозяина на глазах у всех, он забил ее. Палкой. Прямо у того дерева.
Раб стоял на месте и смотрел на меня одиноким глазом.
– Ты хочешь мне что-то сказать? – спросила я.
– Тебе бы уйти отсюда и никогда не возвращаться.
– Не получится. – Косо посмотрев на миску с жижей, я спросила с пренебрежением: – Что это?
– Каша.
Бросив на раба равнодушный взгляд, я почти приказным тоном произнесла:
– Попробуй.
– Она не отравлена, – тут же ответил он.
– Тогда попробуй.
Тяжело вздохнув, раб подошел к столу и, зачерпнув щедрую порцию пищи, потащил ее ко рту, но каша так и не прикоснулась к его обветренным губам.
– Она правда не отравлена, – прошипел он. – Там сонное зелье.
– Для чего?
Слуга молчал, а я так устала и голодна, что просто сил нет.
– Принеси мне нормальной еды. Не отравленной, без сонного зелья и более привлекательной на вид, – устало сказала я.
Раб посмотрел на меня, затем на миску и обратно.
– Тебя здесь ненавидят, – почти шепотом произнес он. – Советую не спать ночью.
– Подумаешь, меня везде ненавидят, – шепнула я в воздух.
– Тебя ненавидят за смерть хозяйки, она была куда более добра к нам.
Как будто это я ее убила.
– Ты тоже ненавидишь? – спросила я.
– Нет, – ответил раб. – Она лишила меня глаза, так что я, скорее всего, благодарен за то, что мегеры не стало. То бишь не зол я на тебя.
– Как тебя зовут? – спросила я, и глаз бедняги уткнулся в пол. – У тебя есть имя?
