Все, включая друзей жертвы, слушали и участливо кивали.
Из кабинки, ровными красными кругами по полу разливалась кровь.
На парковке, вдоволь надышавшись и немного успокоив сильно стучавшее сердце, Арсен ощутил что-то похожее на радость. Ему стыдно было улыбаться, зато Павел делал это не скрываясь.
– Нормально сделали, да? Спросил он, гордо прищурив глаза. Комар носа не наточит!
Зло не прошло дальше меня.
На мне запнулось. И упало!
Он засмеялся и мальчик, не удержавшись, рассеялся тоже.
– А давайте машину им сожжём! Предложил он, указывая на синюю Тойоту, одиноко стоящую в нескольких метрах от них.
– Не расстраивай меня, мальчик.
Павел резко прекратил смеяться и серьезно посмотрел на него.
– Неужели ты ничего не понял?!
Если ты собираешься превратиться в чудовище, тебя самого нужно остановить. Почему нельзя жечь машину?
Он схватил Арсена за горло и выкрикнул ему в самое лицо.
– Отвечай! Быстро!
– Потому что, – начал шептать мальчик, – дяденька, я не знаю почему!! Она может быть не его… Или потому что так я наказываю не только его. Я не уверен в том, что делаю! Я увлёкся! Заигрался!! Это несправедливо!
– Наконец-то, – Павел, вздохнув с облегчением, выпустил мальчика.
– Не позволяй злу пройти дальше тебя. Не копай для зла новых колодцев. Не пои его! И не давай силы…
Если жжется и хочется, запомни номер машины. Давай, запоминай!
Но не записывай.
Если не сотрется из памяти через время – начинай искать. А если забудешь – значит, не голодный до мести.
И ещё!
Павел открыл перед мальчишкой дверь грузовика и хитро улыбнулся.
– Самое важное…
Смотри туда… он указал рукой на столб, а затем на здание.
– Видишь камеры? Никогда не сжигай машин перед камерами!
Ровно через тридцать минут они выгрузили мопед у ворот Арсенова гаража. Тепло попрощались и, обменявшись координатами, договорились как-нибудь вместе сходить на рыбалку. Когда мужчина завёл мотор, Арсен запрыгнул на подножку и через окно вручил один из пирожков, припасенных для папы.
Хоть что-то.
На улице уже было совсем темно, когда мальчик, с банкой мёда в пакете вошёл во двор своего дома. Во дворе тишина, значит никто его не ищет.
Ускорил шаг, улыбнулся, представив, как удивится и обрадуется мама, когда он расскажет с какой добычей вернулся домой.
Странно.
Окна темные. В такое время все должны быть дома.
Может, все-таки отправились на поиски?
Тревога холодными червяками шевельнулась внутри. Остаток пути, до самой квартиры, парень бежал.
Тук-тук-тук!
Постучал в дверь.
Тишина…
В квартире никакого движения.
Постучал ещё раз – снова ничего. Приметил маленький белый листок, вставленный в щель между дверью и косяком. Выхватил, развернул…
Ни черта не видно!
В подъезде который месяц не было света.
Бегом на улицу под фонарь. Споткнулся об порог, чуть не уронив банку. Добежал до неяркого пятна света, принялся читать:
"Сынок!
Маме совсем плохо. Повёз в больницу. Крепись.
Ключи в почтовом ящике.
Папа".
Второй раз за день он уселся на голую землю.
Уставился на пучок зеленой травы, пробившейся через асфальт, и вдруг зло улыбнулся.
– Номер синей машины! – громко сказал он. – Совершенно не помню чертов номер.
Тяжелая тоска накрыла его с головой.
Ууу…
Ууу…
уууу… ууу…
Сотовый вибрирует возле подушки. На беззвучном режиме уже почти скинул сам себя с края кровати.
Уууу… ууу…
Следующий звонок и телефон упадёт.
Хлоп!
Крепкая мужская рука накрыла источник шума.
Молодой человек, немножко помятый после беспокойной ночи, старался сфокусировать расплывающееся спросонья зрение. Смотрел на экран, силился прочитать имя разбудившего его человека.
