Рядом с нашим домом тоже стояла открытая помойка и кормилась на ней некая типичная уличная чёрная кошка с длиннющим хвостом и тощим торсом. Мурка ее обычно игнорировала, не та, видимо, кровь. Но зато Мурка познакомилась с Соней, нашей соседкой с первого этажа. Вернее, это Соня познакомилась с ней, потому что Мурка на Соню внимания не обращала, тогда как Соня сочла её своим личным врагом. Соня была известна всем на нашей улице, и даже на всех ближайших. Прославилась она ещё в 90-ом году, приехав во время первой волныу репатриации (что означает, как бы, возвращение на святую землю предков) с 10 холодильниками, энным количеством спальных гарнитуров и горок с хрусталём. Российские власти на первом этапе массового отъезда евреев не догадались установить весовой предел багажа при выезде на историческую родину, который потом был определен в одну тонну на семью и Соня этим тогда воспользовалась. Нужно было ещё в атмосфере дефицита товаров в позднем СССР достать всё, что она привезла с собой. Но Соня достала и, по прибытии в Израиль, энергично занялась распродажей. Иосиф, её муж, был красивым крупным мужчиной и часто хвастал, что в Союзе был дальнобойщиком и денег зарабатывал столько, что хоть наклеивай вместо обоев. Так что средства на эти покупки дал он, но в её бизнес не вмешивался и вообще мало перечил жене, а когда соседи жаловались на слишком активную, часто в ущерб окружающим людям, Соню, неизменно отвечал: не обращайте внимания, она же дура.
Дура Соня постоянно боролось за свои права, которые, якобы, кто-то (когда – кто) из соседей ущемлял. Нужно сказать, не то, чтобы Соня все свои беды высасывала из пальца, просто она очень преувеличивала. Играют, скажем, дети у неё под окном – конец света, крик на всю улицу, они ей мешают, того и гляди разобьют ей окна. Поливают газоны – опять крик, её квартира, якобы, уже плавает в воде. И так до бесконечности. В особенности тяжело она переносила посещения автолавки, которая раздавала почти новые вещи бедным. Соня заранее знала о сроке прибытия, всегда была первой, выбирала себе обновку и бдительно следила за действиями других претендентов на помощь. Эти, другие, старались загородить свои обновки от Сони, потому что, в случае чего, Соня требовала обменять свою добычу на новую находку, ведь она-то стояла в очереди первой. Так что никто и никогда был не вправе забыть, что главная задача окружающих всегда помнить о Соне и её интересах.
Неожиданно для нас, очередной мишенью для Сони стала наша Мурка. Крики «уберите вашу Мурку» раздавались едва ли не каждый день. Мы с мужем были в полном недоумении. Как могла Мурка находиться дома и одновременно карабкаться в квартиру на первом этаже? Вероятно, все черные кошки выглядели для Сони одинаково, и она не делала различия между нашей гордой красавицей и жительницей помойки. Мы неоднократно показывали ей на прогулке нашу любимицу. На время она замолкала, но вскоре всё начиналось сначала.
Однажды в нашу дверь громко постучали. Едва не сбив с ног открывшего ей мужа, влетела Соня, прямиком проникла почти на середину салона для выступления, и подбоченилась. Её сердитое и строгое лицо зловеще произнесло: «Сейчас же уберите вашу кошку с нашего окна – иначе Иосиф будет её убивать!» В это время Мурка не спеша вышла из-за дивана и грациозно присела у моих ног, послушать, что там про неё судачит соседка. «Соня! – говорю я ей. – Вот же наша Мурка!» Она глянула на Мурку, круто развернулась и с порога открытой двери закричала вниз: «Иосиф! Убивай! Это не их кошка! Мурка дома!» Ни тебе здраствуйте, ни до свидания, что уж говорить об извинениях. И, конечно, Иосиф никого убивать не собирался, ни кошку, ни Соню.
