– А если не найдём? – опустив глаза, спросил здоровяк.
– Ищите! У вас есть пятнадцать лет. Как найдёте – ваша работа закончена.
Артём вздрогнул. Пятнадцать лет. Ему сейчас двадцать три, но Воины живут до сорока, потом происходит то, отчего ветераны не выдерживают и просто уходят… в неизвестность.
– Машина на месте встречи. Там же обо всем остальном вас проинформирует наш человек.
Воины даже не заметили, как Тор исчез. Слишком были погружены в себя, Бальд смотрел в пол, Артур – в тёмное небо, готовое в скорости почернеть и осыпаться белыми точками. Шёл девятый час… до назначенного срока оставалось три с лишним часа. Обоим. Бальд внезапно вспомнил отрывки из какой-то книги и резко поднял голову вверх.
– Сегодня же будет Час Рождения. Он раз в пол тысячелетия. С падением звезды на черном небосклоне, скроется луна и наступит тьма. Именно в этот момент родится посланник Мирланда…, – тараторил Артём.
– Этих звезд падает за ночь по десять штук… Ещё одна бестолковая легенда, – устало произнёс Артур и повернулся к Бальду. – Не будет Артём никаких пятнадцать лет. Ты его найдёшь. Ты – везунчик. Найдёшь, клянусь всеми богами, что сейчас на нас смотрят… Найдёшь…
Артём широко улыбнулся и протянул левую руку к давнему другу:
– Пошли, маг-заклинатель. Не то в пробку попадём!
Артур решительно двинулся вперёд, также улыбаясь. Здоровяк похлопал по спине своей здоровенной медвежьей рукой, и они оба рассмеялись.
– Кстати, с тебя бутылка пива! – вспомнил блондин.
– С чего бы это?!
– Вспомни, что я говорил перед площадью Семи фонтанов? А? Вспомнил, громила?
– Ах, ты ж сволочь!
Артур драпанул вперёд от здоровяка и уже на безопасном расстоянии исполнил сальто вперёд, но перекрутил и упал прямо на пятую точку с громким матом. Смех Артёма, казалось, слышал весь Леконфам. А может, и все Уральские горы…
***
Ближе к десяти часам я уже просто не мог находиться в любом месте, с каким-ниудь источником шума. Голова разрывалась даже на тихой кухне. Я пожалел, что не надел свитер, потому что чудовищно замёрз. Может, банальная температура? Дверь распахнулась, и я схватился за уши, чтобы хоть как-то защитить бедный мозг. Дверь моментально закрылась, раздались тихие шаги и голос у самой головы:
– Саша, что с тобой? – произнёс бархатный голос девушки.
Боль не давала даже поднять голову, чтобы взглянуть на Лену. Мою близкую подругу… в которую я был влюблен. Безнадёжно. Она была ниже меня сантиметров на пять, огромные карие глаза, маленькие, но пухлые губы, русые волосы, едва достающие до плеч, ни разу не тронутые краской. Она была в платье, которое оканчивалась на середине бёдер, на ногах – балетки. А может, глаза уже и в линзах подводили?
– Может скорую вызвать? – снова прозвучал её голос.
– Нет! – сказал я, поймав её руку, и всё-таки поднял голову.
Она перехватила мою ладонь и с ужасом посмотрела на меня:
– Кошмар, какой ты холодный! Зачем ты открыл окно?! – она посмотрела мне в глаза. – Ты что-то курил?
– Смеёшься что ли…
– У тебя зрачки сильно расширены… и все капилляры тоже… будто готовы лопнуть. Саш, как хочешь, но я сейчас вызову такси и мы уедем…
– Я…
– Что?
– Я уеду. И Антону не говори.
Она стояла в дверном проёме и внимательно смотрела на меня. Я не мог уже различить её лица: перед глазами всё плыло и танцевало. Я опустил голову и лишь услышал:
– Хорошо… я сейчас.
Она вышла. Организм потихоньку успокаивался. Я посмотрел на наручные часы. Одиннадцать. Час до начала майских праздников. В глазах прекратились пляски чертиков. Я вытащил линзы дрожащими руками, грешным делом подумав, что дело в них. Зрение не стало хуже, но плавание корабля в Эгейском море продолжилось.
